Выставка «Огонь любви. Посвящение Майдану», по событиям в центре украинской столицы зимой 2013−2014 года, открылась в Киеве. Многие киевские мастера принимали в них участие — помните фотографии художника, рисовавшего баррикадные бои «с натуры» — Макса Вегера? В целом экспозиция собрала настоящих «суперстар» украинского контемпорари: Александр Ройтбурд, Матвей Вайсберг, Петр Бевза, Борис Эгиазарян, Игорь Гусев, Николай Журавель, Оксана Чепелик, Глеб Вышеславский, фотохудожник Игорь Гайдай…
Похожий на апокалиптического архангела боец самообороны в очках, «балаклаве» и в каске. Сажа с брусчатки на «Груше» вместо краски. Казимир Малевич с его «Квадратом». «Небесная сотня» и персонально, как ее символ — первая жертва недавних расстрелов на Майдане Независимости в Киеве, Сергей Нигоян. И — коктейли Молотова в разнообразных бутылках, но как один — настоящие. Таковы лейтмотивы выставки «Огонь любви. Посвящение Майдану», открывшейся в киевском в Центре современного искусства М17 (ЦСМ М17).
— Молотов? Настоящий. Хотите проверить? — без тени улыбки спрашивает художник Анатоль Степаненко, чья инсталляция «Natur Morte с апельсинами» впечатлила меня чуть не больше всего увиденного на втором этаже Центра искусств. «Майданная» экспозиция занимает все здание, а участниками «коллективки» оказались чуть не все «суперстар» украинского контемпорари: Александр Ройтбурд, Матвей Вайсберг, Петр Бевза, Борис Эгиазарян, Игорь Гусев, скульптор Николай Журавель, одна из зачинательниц украинского видеоарта Оксана Чепелик, Глеб Вышеславский, фотохудожник Игорь Гайдай и другие. Кураторы Олеся Авраменко и Елизавета Бельская отыскали даже прославившегося буквально этой зимой художника-самоучку Макса Вегера. Он писал баррикадные бои «с натуры», установив мольберт прямо на передней линии баррикад возле стадиона «Динамо». Фотографии безумца за работой успели обойти украинскую и мировую прессу.
«Майданная» экспозиция занимает все здание, а участниками «коллективки» оказались чуть не все «суперстар» украинского контемпорари: Александр Ройтбурд, Матвей Вайсберг, Петр Бевза, Борис Эгиазарян, Игорь Гусев, скульптор Николай Журавель, одна из зачинательниц украинского видеоарта Оксана Чепелик, Глеб Вышеславский, фотохудожник Игорь Гайдай и другие. Кураторы Олеся Авраменко и Елизавета Бельская отыскали даже прославившегося буквально этой зимой художника-самоучку Макса Вегера. Он писал баррикадные бои «с натуры», установив мольберт прямо на передней линии баррикад возле стадиона «Динамо». Фотографии безумца за работой успели обойти украинскую и мировую прессу.
— Первую часть инсталляции — видите эти оранжевые картины? — я написал в 2004, сразу после Оранжевой революции, — продолжает объяснять г-н Степаненко. — И свежие апельсины рядом с коктейлем Молотова напоминают о тех временах. (В 2004 притчей во языцtх стали, по словам супруги тогда еще кандидата в президенты Украины Виктора Януковича Людмилы, «наколотые апельсины»)
— Вторая часть инсталляции — черные, словно сажа с Майдана и Груши, квадраты уже 2014 года. Да-да, это, конечно, отсылка к Малевичу. Но не только. Вы видите рамку по центру последнего по счету квадрата? Она — для фото новых убитых. Ничего еще не закончилось, — мрачно пророчествует Степаненко. Но когда я начинаю разубеждать, мол, все теперь будет в порядке — смотрит на меня с детской надеждой.
— Свою инсталляцию «Предметы-очевидцы» я создал исключительно из материалов, собранных на Майдане и в сгоревшем Доме профсоюзов, — вторит коллеге Игорь Вышеславский. — Части триптиха сначала висели в зале, но пришлось перевесить на улицу — сильно пахнут гарью. Оранжевая краска в центре черных квадратов символизирует огонь горящих бутылок с Молотовым. Оказывается, он горит пятном… В традиции искусства ХХ века — использовать материалы, взятые с места событий, — внезапно начинает объяснять Вышеставский, словно заслоняясь от пафоса. — Впрочем, это вы тоже сами знаете, — заключает он.
— На выставке — распечатанные фото с улицы Грушевского. Они вошли в мой видеопроект «Коллайдер 100». Я занимаюсь им много лет, и снимала и в Далласе, где убили Кеннеди, и в Сараево, где когда-то, с выстрела Принципа, началась Первая мировая война. Его частью стали и съемки с «Помаранчевой революции». Даже представить себе не могла, что войну, стрельбу, смерть буду снимать в центре Киева спустя 10 лет после первой съемки! — эмоционально делится Оксана Чепелик. Еще она говорит — снимать было страшно: по баррикадам как раз стреляли. И вспоминает, что все равно хотела прорваться в первый ряд, на линию огня, да «майданеры» ей запретили: художник, женщина — ты лучше, говорят, живи!
— Почему все фото красного цвета? А так выглядела сама улица в те дни — из-за огня, — рассказывает Чепелик. С «Коллайдером 100» как раз в 20-х числах февраля, в разгар событий в центре Киева, она должна была ехать на выставку в Сараево. Говорит — было непонятно, работает ли аэропорт, удастся ли до него добраться, и вообще — не введут ли в Киеве ЧП. Видео с улицы Грушевского она, в итоге, досылала на фестиваль по «электронке». А затем все же, вырвалась за рубеж и сама…
— Заговорят ли об украинских фотографах и художниках после всех этих событий в мире? — переспрашивает меня фотохудожник Игорь Гайдай. — Ну-у, фотографии многих наших ребят действительно купили ведущие агентства. Включая «Магнум». Но наших и без этого нас постепенно, но стали узнавать и в России, и на Западе. Так что сложно сказать, как повлияет на украинский «арт» зима 2013−2014. Мы сами — изменились, это факт.
И, наконец, фраза из пресс-релиза выставки: «Хотим акцентировать внимание на обобщенных образах, которые умеет создавать только художник». Что ж, они действительно умеют видеть мир.
Анна Пароваткина
Фото автора
Анна Пароваткина
Фото автора
