Welcome to the brand new Arthive! Discover a full list of new features here.

button-pro-crown
PRO accounts for artists
check
Sales via Facebook and Instagram store
check
Managing clients and sales via CRM
check
Artworks mailing lists
check
Sales of reproductions and digital copies
Read more
button-pro-crown
PRO accounts for artists
arrow-toparrow-down
check
Sales via Facebook and Instagram store
check
Managing clients and sales via CRM
check
Artworks mailing lists
check
Sales of reproductions and digital copies
Read more

Украинский артрынок сегодня: скорее жив, чем мертв. Интервью с главой аукционного дома «Дукат» Леонидом Комским

Тучи никак не разойдутся над родными пенатами: мало того, что грянул второй кризис за последние шесть лет, так еще и рассвета экономического не видать. С историческими реалиями уже ничего не поделаешь. Столпы украинского артрынка — аукционные дома «Корнерс», «Дукат», «Антик-Центр» — уже год не проводят коммерческие торги, а единственный в стране аукцион фоторабот «Fotostyle» еще раньше приостановил свою деятельность. Но желание думать о дне (во всех смыслах) завтрашнем еще никто ни у кого не смог отнять. Поэтому «Артхив» решил «сверить часы» с одним из ведущих игроков на украинской артсцене — главой аукционного дома «Дукат» Леонидом Комским.
Украинский артрынок сегодня: скорее жив, чем мертв. Интервью с главой аукционного дома «Дукат» Леонидом Комским
Справка: Аукционный дом «Дукат» основан в 2008 году. Основными направлениями деятельности является искусство украинского авангарда первой половины ХХ столетия, отечественное неофициальное искусство 1950−1990-х гг. и современное искусство.
— Как известно, отечественный рынок произведений искусства в последнее время не блистал полнокровностью, и постоянно раздавались стенания о его нездоровом существовании. Как происходил приток произведений искусства до политического кризиса?
— Уже несколько лет действует законодательство, по которому можно ввозить предметы антикварного рынка беспошлинно, без НДС. И довольно многие, и мы в том числе, завозили предметы искусства — до относительно недавнего времени. Сейчас это не имеет смысла делать, поскольку нет движения продаж. Ну, а вывоз антиквариата (предметы старше 50 лет) у нас запрещен.
— Тогда могли бы вы сказать, каков ценовой уровень последних торгов?
— На последнем ноябрьском благотворительном аукционе картина Анатолия Криволапа (на сегодня это самый дорогой украинский художник, зафиксирована цена на торгах Phillips 186 200 $) была продана за 8500 $. Несколько работ ушло за 3000−5000$. То есть сегодня 5 000 $ уже считается вполне приличной продажей.
— Леонид, как вы считаете, произойдет ли смена состава в «отряде» коллекционеров? Изменятся ли предпочтения, по-прежнему будут норовить купить Николая Глущенко, Сергея Шишко… А, возможно, появятся новые фавориты?
— Конечно, останется и «старый» коллекционер, и придет «новый». Большая часть коллекционеров никуда не делась. Просто у них снизились доходы, нет настроения — это тоже важно. Но новые коллекционеры-собиратели появляются все время, и мы буквально недавно познакомились с людьми, желающими собирать предметы искусства. И те же Глущенко, Шишко… Они никуда не исчезнут. Но в ближайшее время я не думаю, что какой-либо сегмент рынка будет существенно расти. Да, работы лидеров не будут стоить 120000 — 160000 $ (а было и 260000 $), но они всегда будут стоить существенно. Ведь тогда и квадратный метр жилплощади стоил в разы дороже!
Сейчас появляются новые имена, которые раньше не были замечены — кроме Сергея Шишко, Николая Глущенко, Йосипа Бокшая, Александра Максименко, Адальберта Эрдели, которые во многом стали известны благодаря Александру Брею, основателю первого в Украине аукционного дома (1994). Коллекционер и меценат, он немало сделал для развития украинского рынка. Действительно, многие художники, на наш взгляд, были недооценены, вовремя не замечены и только сейчас «входят» в культурный контекст.
Общая тенденция — акцент на современном искусстве, которое сейчас все больше привлекает внимание коллекционеров. Даже те, кто собирал предметы антиквариата, работы художников эмиграции, сейчас все больше обращают внимание на современное искусство. За последнее время это именно тот сегмент, где у нас были впечатляющие «прорывы». Были продажи на зарубежных аукционах (Phillips de Pury, Sotheby’s), продавались некоторые современные работы, причем довольно успешно.
— Как бы вы прокомментировали появление композиции Василия Ермилова на Sotheby’s? В июне нынешнего года была продана композиция за 850 000 $ на Sotheby’s — это же тема вашего аукциона?
— Как он там оказался — этого никто не знает. Однозначно, Ермилов — выдающийся художник, и его работы могут продаваться довольно дорого. Дело еще и в перспективности инвестиций. Понятное дело, если вы найдете за границей работы Александры Экстер, Александра Богомазова, Василия Ермилова, то вы их всегда продадите за хорошие деньги, и любой аукцион у вас возьмет такую работу. А ведь 50−60 лет тому назад имена Малевича и представителей того же сегмента только появлялись! Многие работы первого авангарда в комиссионке можно было купить за копейки… Мы говорим о становлении в периодизации искусства, об определенном сегменте артрынка тогда. Также и сейчас следует говорить о периодизации, о становлении современного искусства.
Украинский артрынок сегодня: скорее жив, чем мертв. Интервью с главой аукционного дома «Дукат» Леонидом Комским
Когда в 2008 году Christies провели предаукционную выставку в Киеве с включением работ современных украинских художников, мало кто верил, что полотно «Психодарвинизм в Ялте» (а именно так экспонировалось полотно) найдет своего покупателя. Тем не менее, холст ушел за £15,000.
— Леонид, прокомментируйте, пожалуйста, сегодняшнюю ситуацию на украинском арт-рынке. Внешние симптомы свидетельствуют о том, что он пребывает чуть ли не в коматозном состоянии. Что бы вы могли сказать по этому поводу?
— Действительно, рынок застыл: он сильно сократился и в антикварном сегменте, и в сегменте современного искусства. Сейчас полностью прекратились покупки дорогих предметов искусства. Но все-таки полностью рынок не замер, потому что он никогда не замирает! Как известно из истории, некое подобие арт-рынка существовало даже в осажденном Ленинграде — другое дело, что тогда на предметы искусства выменивали еду… Однако, следует признать, что продажи сократились. Но какие-то движения, в частности, в сегменте современного искусства, все-таки происходят. Я не могу сказать, что все совершенно остановилось.
«Василий Ермилов». Экспозиция проекта. «Мистецкий Арсенал Киев»
— Под «современным искусством» сегодня понимают все, что угодно. Как вы определяете этот термин «здесь и сейчас»?
— У нас были большие дискуссии с коллегами, и мы пришли к выводу, что к современному искусству относятся произведения художников, начиная с середины 1980-х гг. когда, условно говоря, стало все можно. Хотя кто-то с этим может быть и не согласен: одни считают современным — послевоенное, другие — весь ХХ век. Но мы в Украине считаем современным искусство, начиная с середины 1980-х гг. При этом мы его не можем рассматривать в отрыве от андеграунда, нонконформизма, альтернативного искусства, которое существовало, которое хорошо знают коллекционеры, и которое целенаправленно ищут. Я считаю, что это недооцененные активы!
— Леонид, а если от общего перейти к конкретике, к именам?
— Более-менее сегодня знают одесситов — таких, как Егоров, Хрущ, Сычев, Коваленко, Ануфриев и др… Великолепные мастера! …Ваганов… всех сейчас с ходу не вспомнишь. В Киеве были интереснейшие художники Лымарев, Игорь Григорьев, Николай Трегуб, Ольга Отрощенко… Фрипулья (Федор Татьяничев) — философ, поэт, художник филоновского дарования, которого при жизни не замечали, а теперь о нем несколько фильмов уже сняли. Я сейчас называю имена художников, о которых нельзя сказать, что они забыты: их знают профессионалы, арт-критики, искусствоведы, коллекционеры со стажем. Но эти авторы не имеют той известности, которой действительно заслуживают. Все уже знают имена более позднего периода: Олег Голосий, Александр Гнилицкий, Марко Гейко… Они как-то более на слуху, и, к сожалению, преждевременная кончина закрепила за ними звание классиков, — более чем заслуженно. Но есть уже и другие: такие как Анатолий Криволап, Александр Ройтбурд, Матвей Вайсберг, Александр Животков, Павел Маков, Макисм Мамсиков… да много имен можно назвать! Я думаю, что в ближайшее время (хотя прогнозирование — неблагодарная затея), с восстановлением экономики арт-рынок будет развиваться и в ближайшее несколько лет будет время восстановления еще и имен, время поиска забытых художников. Контекст будет меняться! Та история искусств, которую мы писали последние 20−30 лет и пишем сейчас, будет корректироваться в ближайшее время.
Украинский артрынок сегодня: скорее жив, чем мертв. Интервью с главой аукционного дома «Дукат» Леонидом Комским
Павел Маков. Сад для госпожи М.
— Получается оптимистичный вариант ситуации, когда «хуже быть не может»?
— Лично у меня сложилось впечатление, что мы сейчас проходим дно артрынка, что мы его достигли. Хотя, конечно, может, я ошибаюсь, может хуже еще будет… Но у меня появляется ощущение — может, дело в преддверии Нового года, — что в настоящее время начинается некое «шевеление», какой-то интерес появляется. Даже сейчас, принимая во внимание наш замерший рынок, когда приходит «стоящая» работа — она очень быстро находит своих покупателей. Конечно, не за те деньги, что раньше. Так что, на мой взгляд, и работы представителей уже признанной рынком когорты имен, которые уже упоминались, и произведения современных художников будут вызывать заслуженный интерес. Я думаю, в этом сегменте будет бурление. Оживилась выставочная жизнь, и лично я вижу немало новых имен. Рынок обязательно выживет, будет развиваться, но по другим законам.
Украинский артрынок сегодня: скорее жив, чем мертв. Интервью с главой аукционного дома «Дукат» Леонидом Комским
Александр Гнилицкий на 52-й Венецианской Биеннале. Украинский проект «Поэма о внутреннем море»
— Не придется ли нашим художникам начинать все сначала: опять бороться за признанный уровень цен, присутствие на мировой арт-сцене? Казалось бы, наконец, работы Анатолия Криволапа были признаны на торгах, Александра Ройтбурда, Ильи Чичкана… Что же, опять нужно бороться за «место под солнцем»?
— Анатолий добился успеха и признания, и, будем надеяться, все у него будет хорошо. А насчет «места под солнцем» — я не могу сказать, что мы его уже к недавнему моменту заняли! Потому что украинское искусство за рубежом знали чрезвычайно мало — как старое, так и современное. Там немного знакомы с авангардом, и то считают его русским. Да, здесь нам кажется, что нас знают, работы фигурировали на аукционах, и весьма неплохо. Но это капля в море. Сейчас мы, артфирмы, для себя видим важной и актуальной следующую задачу: интегрирование украинского арта в общеевропейский и мировой рынок. Мы сейчас думаем об этом, у нас были определенные переговоры с зарубежными культурными деятелями. Не только мы заинтересованы в том, чтобы работы отечественных мастеров попадали на престижные аукционы. Следует учесть, что, прежде всего, сейчас зарождается и развивается внутренний рынок.
— Леонид, а что лично вы понимаете под этой фразой — «развитие внутреннего рынка»?
— Знаете, к примеру, я не верю в то, что на неких авторов есть спрос за границей, а дома — нет. Когда рассказывают, что, дескать, такой-то (Имярек) гениален, его покупают за рубежом, а дома вообще не знают — это, как правило, не надолго. Прежде всего, должен быть внутренний артрынок. И я должен отметить, что мы еще ничего не достигли! Да, покупали работы украинских авторов и у нас, покупали и зарубежные коллекционеры, из бывшего Советского Союза. Да, у меня покупали работы коллекционеры из Москвы, из Казахстана, из Франции… Но, это, скорее исключения, чем правило. Потому что внутренний рынок по-прежнему не занят. И только когда занят внутренний, только тогда можно пытаться завоевывать внешний. Это — не догма. Это наш подход. А, рассуждая о включении во внешний контекст, я имею в виду фактор известности украинского искусства.
— Интересно, каких еще открытий стоит ждать, какие темы мало звучат сегодня?
Recommended artworks:
Yuri Valentinovich Zorko. Noon in Crimea
Noon in Crimea
2000-th , 60×62 cm
$541.00
Original
Edward Potashev. The Way
  • Ad
The Way
2024, 85×25 cm
Nina Rassen. "Cosmic Xalaharias All Legends of the Universe."
  • Ad
"Cosmic Xalaharias All Legends of the Universe."
2023, 2000×3000 cm
€200.00
Digital copy
Gennady Nikolayevich Zhikharev. Tree Man
  • Ad
Tree Man
08.03.1989, 127×67 cm
$20.00
Original
Vladimir Sergeevich Barkov. PENTATONICS
  • Ad
PENTATONICS
February 2022, 130×160 cm
$10,839.00
Original
— Например, мы уже достаточно давно занимаемся украинской иконописью. Я вынужден признать: насколько хорошо знают в мире русскую икону (есть немало коллекционеров не только в России, но и в Европе), настолько плохо знают украинскую. А ведь это — уникальное явление в мировой культуре! Это то, чем нам не только можно, но и нужно гордиться. А его практически никто не знает, даже искусствоведы. Когда мы принимали участие в совместной выставке в Киево-Печерской Лавре, то у специалистов Третьяковской галереи, как говорится, «крышу сносило», когда они познакомились с украинской иконой. Они сказали: «Вы сами не понимаете, чем вы обладаете». Поэтому мы усматриваем стратегию своей деятельности во включении украинского искусства в мировой контекст путем проведения за рубежом выставок как современного, так и антикварного украинского искусства, послевоенного, того же нонконформизма, соцреализма, который как бы это не показалось странным, многим зарубежным коллекционера интересен. На самом деле об украинском искусстве не знают почти ничего.
В коллаже использованы работы Анатолия Криволапа, Александра Ройтбурда, Максима Мамсикова, Василия Цаголова.
Фото из архива автора