Искушение Святого Антония

«Искушение Святого Антония» Дали писал для конкурса. В 1945 году начались съемки фильма «Личные дела Милого друга», экранизации знаменитого романа Ги де Мопассана. Создатели фильма обратились к двенадцати современным художникам с предложением написать картину об искушениях Святого Антония, которая должна будет появиться в фильме. Победу и гонорар в 2500 долларов получил Макс Эрнст со своим «Искушением Святого Антония». А кроме того, звездные 8 секунд, в течение которых на экране появляется полотно – единственный цветной элемент в черно-белом фильме. Всем остальным, и Дали в том числе, полагалась оплата за участие в конкурсе 500 долларов. Среди участников были еще Стэнли Спенсер, Поль Дельво. Вот такой была конкурсная работа Доротеи Таннинг, а такой – Леоноры Каррингтон.

Почему в конкурсе победил Макс Эрнст, понятно: пожалуй, он один смог поднять уровень ужаса и демонического присутствия в этом сюжете до босховского. Обездвиженное тело Антония, атакованное мелкими алчными демонами, его голова, укутанная в полотно собственных одежд, создают удушающее впечатление. Но почему не победил Дали?

Сюжет о Святом Антонии – известная история отшельника, которого в безлюдной пустыне много ночей подряд атаковали демоны, не скупясь на искушения и пытаясь отыскать пределы его праведности, уязвимое место, удар по которому докажет бесконечную власть дьявола и неизбежную слабость даже самого стойкого в вере человека. Самое знаменитое, каноническое, изображение искушений Антония Великого в искусстве – это триптих Иеронима Босха.

Но если Босх тот же Макс Эрнст устраивают настоящий колористический ад на своих полотнах, населяют его демонами, угрожающими скалами и наводящей ужас архитектурой, главный ужас Святого Антония у Дали – это голая пустыня. Неоткуда ждать помощи, негде спрятаться.

Ирреальность происходящего – не такая уж нарочитая. Привычный порядок вещей нарушают только тонкие паучьи ноги, на которых угрожающе передвигаются лошадь и слоны. Символы искушений, которые они везут на своих спинах, на первый взгляд, даже не выглядят опасными. Скорее, напоминают дары от царей экзотических стран. Легко распознать искушение, когда оно приходит в виде отвратительного скользкого многоглазого демона с устрашающими когтями. И совсем непросто, когда диковинные животные несут на своих спинах золотые причудливые чаши и здания.

Обнаженная женщина в золотой чаше – это, конечно, символ сладострастия и плотского искушения. А символом силы и власти выступает второй слон вместе с обелиском, который он несет на своей спине. Это явная аллюзия к реальной скульптуре Лоренцо Бернини, установленной в Риме: обелиск на спине слона. Дали даже ничего не приходится придумывать – готовый образ, словно выплывший из сновидения, к тому же, за столетия накопивший смыслы и репутацию. Он любил, когда отыскивались такие безумные образы посреди реальной жизни. Этот слон проплывал уже на горизонте в его картине «Сон, навеянный полетом пчелы…»

За 8 секунд экранного времени, отведенного для конкурсной картины, зритель вряд ли проникся бы ужасом обнаженного, беззащитного Антония и расшифровал послание Дали. Его картины всегда требуют долгого и активного рассматривания. И как раз в этом он гораздо ближе к Босху.

Автор: Анна Сидельникова