Великий художник Михаил Александрович Врубель прожил в Одессе почти пять гимназических лет, учился в рисовальной школе, позже, уже зрелым художником, начал работу над знаменитым «Демоном»; со своим другом Валентином Серовым планировал открыть художественную школу, приезжал к родителям, прожившим в этом городе почти десять лет… Одесские страницы биографии художника исследует писатель, коллекционер и меценат Евгений Деменок.
Михаил Врубель попал в Одессу в связи со службой отца. Александр Михайлович, на которого художник был похож внешне и совершенно не похож характером, был строевым офицером, участвовавший в Крымской кампании, а после — военным юристом. Мать, Анна Григорьевна Басаргина, умерла, когда Михаилу было три года. Через четыре года Александр Михайлович вновь женился. Мачеха Врубеля, Елизавета Христиановна Вессель, была серьёзной пианисткой, и тянувшийся к искусству Миша был её внимательным слушателем.
«…Михаил был слабым ребенком — он начал ходить только в три года… На ноги его поставила именно мачеха, которая заставила мальчика соблюдать режим, а также диету „из сырого мяса и рыбьего жира“. Еще одним несомненным вкладом мачехи в судьбу и личность Михаила Врубеля была музыка. Елизавета Вессель была выдающейся исполнительницей: дети часами могли смотреть, как она играет. Именно смотреть: на унизанные кольцами, порхающие пальцы, на легкие запястья в блеске браслетов. Должно быть, где-то здесь для юного Врубеля сплавлялись в одно целое форма и содержание, образ и декорации, волшебство и золоченые побрякушки…» — биография Михаила Врубеля в Артхиве
Жемчужина
1904, 35×43.7 см
Долг службы отца требовал частых перемещений. Михаил Врубель родился в Омске, затем семья много переезжает и в конце 1869 года перебирается в Одессу. Здесь Михаил поступил в Ришельевскую гимназию, которая находилась тогда на Садовой улице, в доме Фундуклея. В 1874 году он окончил её с золотой медалью. Глава семьи, Александр Михайлович, служил в те годы судьёй Военно-окружного суда Одесского военного округа.
В Одессе Михаил Врубель посещал рисовальную школу Общества изящных искусств. В «Отчёте Одесского общества изящных искусств за первое десятилетие (1865−1875)» указано, что Михаил Врубель был учеником школы в 1870-м и 1872 годах. Руководил школой тогда Фридрих Фридрихович Мальман, а преподавателями были: акад. Карнеев — по живописи, акад. Горностаев — по архитектуре, художник Миланской академии Людовик Иорини (именно так он записан в «Отчёте») — по скульптуре и орнаментам, художник Мюнхенской академии Бауэр — по рисованию. В 1870 году школа находилась в доме купцов Арона и Бориса Райхов на Коблевской улице, а в 1872 году переехала в дом Склифосовского, что на Нежинской.
Однако интенсивная учёба в гимназии на время отвлекла Михаила от увлечения рисованием — он увлекается естествоведением и историей. Особый интерес представляют письма Михаила старшей сестре Анне, которая в то время училась в Петербурге, на педагогических курсах. В пяти письмах, отправленных будущим художником из Одессы в 1872 — 1874 годах, вырисовывается его образ: «типичный отличник, отчасти — в меру, приличную естественному юношескому кокетству, — пижон, общительный, начитанный, с многообразными музыкально-театрально-литературными интересами, щеголяющий иностранными словечками и комичными галлицизмами, играющий красотами эпистолярного слога не столько от избытка литературной фантазии, сколько от желания быть забавным в скучном жанре родственной переписки». Врубеля тяготит провинциальная жизнь Одессы: «Тысячу, тысячу раз завидую тебе, Милая Анюта, что ты в Петербурге: понимаете ли вы, сударыня, что значит для человека, сидящего в этой трепроклятой Одессе, намозолившего глаза, глядя на всех ее дурацких народцев, читать письма петербуржца, от которых так, кажется, и веет свежестью Невы. Parbleu, madame!» — пишет он в письме, датированном октябрём 1872 года.
М. Врубель с сестрой Анной. Гимназическое фото 1870-х гг.
А вот ещё одна цитата: «Подальше, в самом деле, от этой Одессы, которая своим коммерческо-индифферентным взглядом на всё начинает-таки действовать разлагающим образом на мои собственные» — это уже зима 1874-го, незадолго перед отъездом в Петербург.
Что ж, молодой город, созданный как южные морские торговые ворота Империи, действительно зарабатывал деньги. Это уже потом, позже, возникнет ТЮРХ , Владимир Издебский проведёт знаменитые Салоны… А пока рисовальная школа даже не имела постоянного адреса и существовала на деньги благотворителей.
Что ж, молодой город, созданный как южные морские торговые ворота Империи, действительно зарабатывал деньги. Это уже потом, позже, возникнет ТЮРХ , Владимир Издебский проведёт знаменитые Салоны… А пока рисовальная школа даже не имела постоянного адреса и существовала на деньги благотворителей.
Чем же занимался будущий художник в Одессе, помимо собственно учёбы? И где именно жила в этом городе семья Врубелей? Если с первым вопросом всё более или менее понятно, то ответ на второй вопрос пока вызывает затруднения. На некоторых письмах значится просто Одесса, на некоторых, летних — Люстдорф. Семья Врубелей проводила летние месяцы на даче в Люстдорфе. Была ли это их собственная дача ил они снимали её — неизвестно. В одном из писем Михаила сестре упоминается номер дома:
«Итак, за лето я ничего не сделал. … Теперь я несколько заплатываю прореху: повторяю латынь и ещё кое-что. Но если науки в комнате Михаила Врубеля, в доме № 37, и не процветали за лето, зато искусство,т. е. рисованье, несколько подвинулось».
Люсдорф. Фото начала XX века (1905?)
«Итак, за лето я ничего не сделал. … Теперь я несколько заплатываю прореху: повторяю латынь и ещё кое-что. Но если науки в комнате Михаила Врубеля, в доме № 37, и не процветали за лето, зато искусство,
Люсдорф. Фото начала XX века (1905?)
Читаем далее:
«Я ещё прошлое лето начал писать масляными красками и с тех пор написал четыре картинки; копию с Айвазовского „Закат на море“, копию с „Читающей старушки“ Жирара Дове, „Старика, рассматривающего череп“ и копию с Гильдебрантовского „Восхода солнца“, с снегом, мостиком и мельницей.. Все эти картины писаны самоучкою, без всякого знания приемов письма, и потому все более или менее плохи (последняя, впрочем, лучше других; она теперь стоит в магазине Шмидта и продается за 25 руб.). Более масляного письма мне удаются фантазии карандашом, на достоинство которых мне указал один недавний наш знакомый Клименко, большой знаток в искусствах, весельчак и, что нераздельно в русском человеке с эстетическими наклонностями, порядочный гуляка; это последнее и еще кое-что не нравится многим, в том числе и мне».
«Я ещё прошлое лето начал писать масляными красками и с тех пор написал четыре картинки; копию с Айвазовского „Закат на море“, копию с „Читающей старушки“ Жирара Дове, „Старика, рассматривающего череп“ и копию с Гильдебрантовского „Восхода солнца“, с снегом, мостиком и мельницей.. Все эти картины писаны самоучкою, без всякого знания приемов письма, и потому все более или менее плохи (последняя, впрочем, лучше других; она теперь стоит в магазине Шмидта и продается за 25 руб.). Более масляного письма мне удаются фантазии карандашом, на достоинство которых мне указал один недавний наш знакомый Клименко, большой знаток в искусствах, весельчак и, что нераздельно в русском человеке с эстетическими наклонностями, порядочный гуляка; это последнее и еще кое-что не нравится многим, в том числе и мне».
Закат на море
1851, 39×67 см
Из писем Михаила Врубеля сестре следует, что он в Одессе: посещал театры и оперу; ходил на выставки; рисовал портреты родственников; общался с артистами. Письма Врубеля сестре свидетельствуют о том, что культурная жизнь — пусть не такая, как в Петербурге, — в Одессе всё же наличествовала.
(На иллюстрации — старое здание театра, сгоревшего в ночь на 1 января 1873 года. Нынешнее здание Одесского Оперного, построенное в 1887 г., Врубелю тоже было знакомо — прим. ред.)
…Именно в Одессу из Киева поедет Врубель залечивать душевные раны. Поедет с намерением остаться в нашем городе навсегда, приглашая присоединиться к нему лучшего друга Валентина Серова. Это будет через десять лет, в 1885-м. А пока — учеба и окончание золотой медалью юридического факультета в Петербурге (воля отца) и там же — годы учёбы в Академии художеств, в мастерской П.П.Чистякова. Того самого Чистякова, который воспитал целых три поколения великих русских живописцев: Репина и Васнецова, Серова и Врубеля, Кустодиева и Борисова-Мусатова. Кстати, у Чистякова в те годы учился и Кириак Константинович Костанди, так что Врубель был знаком с ним ещё с Академии. А после Врубеля приглашают в Киев, расписывать и руководить реставрацией фресок Кирилловской церкви — колоссальный объём работы. Заказчиком работ был профессор Андриан Викторович Прахов, в чью жену — Эмилию Львовну, — Врубель влюбился. Эту любовь называют роковой…
Чтобы избавиться от мучительного чувства, художник едет в Одессу. Врубель провёл здесь несколько месяцев — с июля по декабрь 1885 года
Читайте также: Как Михаил Врубель в Киеве был: маршрутами страстей
Вот что пишет Врубель отцу из Венеции, где работал с осени 1884 по весну 1885-го.
«Словом, жду не дождусь конца моей работы, чтобы вернуться. … А почему особенно хочу вернуться? Это дело душевное и при свидании летом тебе его объясню. И то тебе два раза намекнул, а другим и этого не делал».
«Словом, жду не дождусь конца моей работы, чтобы вернуться. … А почему особенно хочу вернуться? Это дело душевное и при свидании летом тебе его объясню. И то тебе два раза намекнул, а другим и этого не делал».
Обеспокоенный отец, зачастую не понимающий мотивы поступков сына и пытающийся ему помочь, пишет Анне из Харькова, где жила тогда семья Врубелей:
«…У Миши безработица, я приглашаю его к нам — пусть пишет задуманную картину у нас, все-таки жизнь не будет ничего стоить, забот о ней, которые отрывали бы его от работы, не будет, чего же лучше? Нет и нет. Остается в Одессе. Положительно — «cherchez la femme». [Ищите женщину (франц.).]"
Задуманная картина — это знаменитый Врубелевский «Демон», работу над которым он начал как раз в Одессе.
«…У Миши безработица, я приглашаю его к нам — пусть пишет задуманную картину у нас, все-таки жизнь не будет ничего стоить, забот о ней, которые отрывали бы его от работы, не будет, чего же лучше? Нет и нет. Остается в Одессе. Положительно — «cherchez la femme». [Ищите женщину (франц.).]"
Задуманная картина — это знаменитый Врубелевский «Демон», работу над которым он начал как раз в Одессе.
Голова Демона. Иллюстрация к поэме М.Ю. Лермонтова "Демон"
1880-е
, 23×35 см
В единственном дошедшем до нас письме Врубеля второго «одесского» периода сохранился адрес, по которому он проживал: улица Софиевская, дом 18, квартира 10. В этом же доме тогда поселился и Валентин Серов, приехавший к своей невесте Ольге Трубниковой. Вообще о втором приезде Михаила Александровича в Одессу нам известно гораздо больше как раз благодаря переписке его друга.
Вот что пишет Валентин Серов своему другу и приятелю Врубеля, художнику Илье Остроухову 8 сентября 1885 года:
«…Видишь ли, у меня есть много причин ехать туда,
Между прочим он мне советует похерить Академию, переселиться в Одессу, там у них будто бы хороший кружок художников: Кузнецов, Костанди
Михаил Врубель. Портрет Валентина Серова (1885 г.)
В марте 2012 года усилиями автора статьи (Е. Деменок на фото справа — прим. ред.) на доме номер 18 по улице Софиевской в Одессе была установлена мемориальная доска великому художнику.
Как видим, дела сердечные не мешали Михаилу Александровичу активно работать и строить серьёзные планы. Он начал искать работу. Вот что пишет он сестре в единственном дошедшем до нас письме того периода:
«Дорогая Анюта, спасибо тебе за доброе и ласковое предложение, за веру в мое призвание — этой поддержки довольно. От первой же отказываюсь: здесь в рисовальной школе открываются уроки, которые мне дадут 75 руб. в месяц. Еще раз большое спасибо. Настроение мое переменное, но думаю-таки сладить с собой, промуштровав себя основательно на этюдах, в которых я за последнее время оказал леность и вольнодумное легкомыслие. <…>
Твой Миша
Адрес: Одесса, Софийская ул., д. 18, кв. 10».
«Дорогая Анюта, спасибо тебе за доброе и ласковое предложение, за веру в мое призвание — этой поддержки довольно. От первой же отказываюсь: здесь в рисовальной школе открываются уроки, которые мне дадут 75 руб. в месяц. Еще раз большое спасибо. Настроение мое переменное, но думаю-таки сладить с собой, промуштровав себя основательно на этюдах, в которых я за последнее время оказал леность и вольнодумное легкомыслие. <…>
Твой Миша
Адрес: Одесса, Софийская ул., д. 18, кв. 10».
Михаил Врубель Одесский порт. Берег моря (1885 г.)
Автопортрет. Набросок
1885, 13×9 см
Тогда же начинается работа над «Демоном». Серов вспоминал, что Врубель работал над фоном картины. Купив несколько фотографий с видами гор, он по-разному расставлял их, составляя сложный узор и пытаясь представить пейзаж
, на фоне которого будет сидеть Демон. Несколько первых вариантов были потом уничтожены стремящимся к совершенству художником.
Помимо работы над большой картиной, Врубель делает в Одессе ряд набросков и акварелей. Это акварель «Одесский порт», четыре разной степени законченности карандашных автопортрета и незаконченный портрет Серова, многочисленные зарисовки с натуры.
По поводу портрета Серова (иллюстрация выше) Михаил Александрович говорил: «Мы жили с Серовым в Одессе вместе, видались каждый день, дружили с давних пор, лицо его я прекрасно знал и оттого начал не с него, а с заинтересовавших меня галстука и чуба волос, падающего тремя прядями на его высокий лоб. Думал закончить на следующий день, но что-то нам помешало, а через несколько дней Серов уехал в Москву».
Помимо работы над большой картиной, Врубель делает в Одессе ряд набросков и акварелей. Это акварель «Одесский порт», четыре разной степени законченности карандашных автопортрета и незаконченный портрет Серова, многочисленные зарисовки с натуры.
По поводу портрета Серова (иллюстрация выше) Михаил Александрович говорил: «Мы жили с Серовым в Одессе вместе, видались каждый день, дружили с давних пор, лицо его я прекрасно знал и оттого начал не с него, а с заинтересовавших меня галстука и чуба волос, падающего тремя прядями на его высокий лоб. Думал закончить на следующий день, но что-то нам помешало, а через несколько дней Серов уехал в Москву».
Волы
1885, 47×59 см
Приехавший в Одессу в середине октября Серов почти полтора месяца прожил в имении Николая Дмитриевича Кузнецова, где работал над известным этюдом «Волы». С конца ноября и до конца года он жил в городе, видясь с Врубелем каждый день. Однако планам организации частной художественной школы не суждено было сбыться, процесс организации Товарищества южнорусских художников пробуксосывал, и в конце декабря 1885 года Врубель сообщил Серову, что собирается уезжать в Киев.
Н.А. Прахов вспоминал слова Врубеля: «Одесская жизнь нам обоим не понравилась. Коммерческие интересы поглощали все внимание местного общества, а нам хотелось жить там, где выше их стоят художественные интересы».
Может быть, так оно и было, но в Киев художника влекли многие обстоятельства — не остывшее ещё чувство к Эмилии Львовне, возможность заработка и, конечно, перспектива принять участие в росписи Владимирского собора.
Н.А. Прахов вспоминал слова Врубеля: «Одесская жизнь нам обоим не понравилась. Коммерческие интересы поглощали все внимание местного общества, а нам хотелось жить там, где выше их стоят художественные интересы».
Может быть, так оно и было, но в Киев художника влекли многие обстоятельства — не остывшее ещё чувство к Эмилии Львовне, возможность заработка и, конечно, перспектива принять участие в росписи Владимирского собора.
Третий «одесский» период жизни Врубеля был совсем коротким — чуть больше месяца. Тогда художник после поездки в Италию приехал в гости к родителям. Семья Врубелей по-прежнему часто переезжала, и после многолетнего пребывания в Харькове Александр Михайлович переехал в Киев, чтобы быть поближе к сыну, но Михаил в то время уже окончательно переехал в Москву, и в 1890 году семья Врубелей вновь переезжает в Одессу. В архиве Анны Александровны сохранилось 38 писем отца к ней и к сыну, отправленных из Одессы. Первое письмо датировано 20 октября 1890 года, последнее — 17 мая 1894 года. То есть семья Врубелей вновь прожила в Одессе почти четыре года. Из летнего письма 1893 года Михаила Александровича к сестре видно, что и она жила тогда в нашем городе. Отец ждал сына в гости и постоянно приглашал его. Вот, например, письмо от 2 августа 1893 года:
«Дорогой сын Миша, сейчас получил письмо от Нюты, в котором она, между прочим, сообщает, что тебе нездоровится, и именно — что ты страдаешь ревматизмом. Спешу тебе напомнить, что Одесса с её морем и Лиманами изобилует средствами от ревматизма и что наилучший сезон для пользования ещё не истёк. Если можешь, поспеши воспользоваться этим сезоном — приезжай. Мы все будем тебе очень рады, тем более, что запускать ревматизм не следует».
«Дорогой сын Миша, сейчас получил письмо от Нюты, в котором она, между прочим, сообщает, что тебе нездоровится, и именно — что ты страдаешь ревматизмом. Спешу тебе напомнить, что Одесса с её морем и Лиманами изобилует средствами от ревматизма и что наилучший сезон для пользования ещё не истёк. Если можешь, поспеши воспользоваться этим сезоном — приезжай. Мы все будем тебе очень рады, тем более, что запускать ревматизм не следует».
Отец уже знал о поездке Михаила с сыном С. И. Мамонтова Сергеем в Италию. Они останавливались под Генуей, на обратном пути в Россию — морем, — посетили Неаполь, Бриндизи, Пирей (Афины) и Константинополь.
М. Врубель. Портрет С. И. Мамонтова (1887 г.)
С апреля — он приехал как раз перед Пасхой, — по середину мая художник живет у родных в Одессе. Вот что пишет Александр Михайлович в письме Анне:
«Мы находим его очень моложавым. Приехал он сюда на пароходе „Лазарев“, вместе с молодым Сергеем Мамонтовым в 7 часов утра… Время проводим больше дома, в своей компании… Миша привез с собою около 20 разных видов, им самим написанных во время последнего путешествия. Некоторые из них очень хороши. Кроме того, Миша написал у нас портрет-фантазию Насти» (младшей сестры — прим. автора).
А вот отрывок из следующего письма, от 11 мая:
«Миша ещё у нас. … У нас написал два эскиза, портрет-фантазию Насти и начал — мой. Теперь лепит голову Демона (разбился при перевозке из Одессы в Севастополь — прим. автора). Вообще, как будто не в своей тарелке, хотя мы стараемся, чтобы ему было веселее и покойнее… Когда возвратится Миша в Москву — неизвестно: он, кажется, намерен погостить в Киеве».
Михаил Врубель уехал из Одессы во второй половине мая. Эти полтора месяца, как мы видим, были довольно продуктивными. Интересно, что портрет сестры Настеньки Врубель сравнительно недавно — в самом начале 2004 года, — пополнил коллекцию Государственной Третьяковской галереи. До этого портрет хранился в семье — Третьяковка приобрела портрет у Ксении Ивановны Каршовой, внучки Анастасии Александровны Врубель по материнской линии.
«Мы находим его очень моложавым. Приехал он сюда на пароходе „Лазарев“, вместе с молодым Сергеем Мамонтовым в 7 часов утра… Время проводим больше дома, в своей компании… Миша привез с собою около 20 разных видов, им самим написанных во время последнего путешествия. Некоторые из них очень хороши. Кроме того, Миша написал у нас портрет-фантазию Насти» (младшей сестры — прим. автора).
А вот отрывок из следующего письма, от 11 мая:
«Миша ещё у нас. … У нас написал два эскиза, портрет-фантазию Насти и начал — мой. Теперь лепит голову Демона (разбился при перевозке из Одессы в Севастополь — прим. автора). Вообще, как будто не в своей тарелке, хотя мы стараемся, чтобы ему было веселее и покойнее… Когда возвратится Миша в Москву — неизвестно: он, кажется, намерен погостить в Киеве».
Михаил Врубель уехал из Одессы во второй половине мая. Эти полтора месяца, как мы видим, были довольно продуктивными. Интересно, что портрет сестры Настеньки Врубель сравнительно недавно — в самом начале 2004 года, — пополнил коллекцию Государственной Третьяковской галереи. До этого портрет хранился в семье — Третьяковка приобрела портрет у Ксении Ивановны Каршовой, внучки Анастасии Александровны Врубель по материнской линии.
Михаил Врубель. Портрет
Настеньки Врубель
Валькирия
1899, 106×124 см
Нам повезло — в собрании Одесского художественного музея сегодня экспонируются несколько отличных работ Михаила Александровича. Одна из них — «Болотные огни» 1890 года, — всегда пугала меня в детстве. Работа попала в музей в 1926 году из собрания Михаила Васильевича Брайкевича, так же, как и другая работа — «Валькирия», в образе которой запечатлена княгиня Мария Тенишева.
Есть в музейной коллекции два рисунка: «Семья Я.В. Тарновского за карточным столом» 1887 года и «Портрет неизвестной», а также две майолики: «Волхова» (илл. слева) — созданная по мотивам оперы Римского-Корсакова «Садко», и «Женщина в кокошнике», ранее бывшая в собрании А.П. Руссова.
Автор материала: Евгений Деменок. Читайте также другие публикации этого автора в «Артхиве»
Другие материалы по теме: Тринадцать демонов Михаила Врубеля
