"Квартира №5": Русский музей расскажет об истории петроградского авангарда

С 8 сентября по 14 ноября 2016 г в Государственном Русском музее пройдет выставка «Квартира № 5. К истории петроградского авангарда. 1915−1925». Экспозицию составят около 150 живописных и графических произведений из собрания Русского музея, Государственной Третьяковской галереи, ГЦТМ им. А.А. Бахрушина, НИМ РАХ, московских и петербургских частных собраний. Герои предстоящей экспозиции — Лев Бруни, Петр Митурич, Николай Тырса, Петр Львов, Натан Альтман, Николай Пунин, выбравшие себе в учителя Владимира Татлина и Велимира Хлебникова.

«Квартира № 5» имела вполне реальный адрес — Университетская набережная, дом 17, здание Академии художеств. Здесь находилась служебная квартира Сергея Константиновича Исакова, который приходился отчимом братьям Николаю и Льву Бруни. В действительности же здесь располагалась мастерская Льва Бруни. А вот как описывает квартиру № 5 в своих воспоминаниях историк искусства и художественный критик Николай Пунин:

В краткой автобиографии, написанной Львом Бруни в тридцатых годах, были такие слова: «…я не помню того времени, когда я бы не хотел сделаться художником. Мне представлялось, что все люди художники. В юности поэты, музыканты и, конечно, художники были мои друзья… Бруни, Брюлловы, Соколовы были мои деды и прадеды». И действительно, несколько поколений предков по материнской линии — акварелистов Соколовых — давали Льву Бруни повод утверждать, что у него «вместо крови течет акварель». Как писал Пунин, «Бруни любили, любили мягкость его отношений, его юмор. У Бруни был вкус к человеческому поведению, к быту <…>. Был он моложе всех нас, казался мальчиком, но умел собирать и сталкивать людей лбами. Меня он разыскал на каком-то литературном вечере в Тенишевском зале, где читал Блок „Под насыпью, во рву некошенном…“, и привел к себе — показал портрет

Портрет – реалистичный жанр, изображающий существующего в действительности человека или группу людей. Портрет - во французском прочтении - portrait, от старофранцузского portraire — «воспроизводить что-либо черта в черту». Еще одна грань названия портрет кроется в устаревшем слове «парсуна» — от лат. persona — «личность; особа». Читать дальше

К. Бальмонта и акварельную голову Клюева с лимонно-желтыми волосами на синем теплом фоне; на Клюева было непохоже, было похоже на „Матисса“»…

В период «Квартиры № 5» близким другом Льва Бруни был художник Петр Митурич, с которым Бруни подружился в 1915 году и, конечно же, привел к себе домой. Они работали вместе, иллюстрируя журналы «Вершины», «Новый журнал для всех», «Голос жизни». По собственному выражению Митурича, он «приблизительно с 1915 года стал давать зрелые в художественном отношении вещи». И во многом такая самооценка стала возможна благодаря творческому горнилу большой комнаты, с окном на угол 4 линии Васильевского острова и набережной Невы. И именно благодаря квартире № 5 Митурич познакомился со своей будущей женой, сестрой Велимира Хлебникова, Верой.

Живопись и музыка, поэзия и философия — все, буквально все здесь переплеталось глубоими связями, а в окна стучал новый мир, который надо было осмыслить. Неутомимый поиск истины, боль и красота больших исторических потрясений рвались с полотен и рисунков художников, звенели в стихах, клокотали в симфониях.

«…К 16-му году „Союз молодежи“ покрывался Филоновым. Рослый, широкоплечий, с небольшой, всегда стриженой головой на длинной, крепкой, как колонна, шее — Филонов похож на тех, кого изображал. Мне всегда казалось, что голова его обуглена, как будто перегорела в огне; горящие зрачки, почерневшие, впалые щеки, разорванные большим, но вялым ртом. Филонова легко привести в исступление; тогда голос его гремит, как труба; он был бы пророком, если бы верил во что-нибудь, кроме своей живописи; своей живописью он мог бы потрясти Германию в годы войны и поражения.
В 16-м году [с] Филоновым шел к нам экспрессионизм

Как и для любого мощного художественного движения, для экспрессионизма невозможно назвать точную дату или год рождения. Невозможно провести границу на карте и указать территорию, на которой экспрессионизм родился и окреп. Все приблизительно. Кроме одной железобетонной пространственно-временной характеристики: северная Европа накануне Первой мировой войны. Экспрессионизм – это авангардное художественное течение, новое трагическое мировоззрение и целый свод многозначительных мотивов, символов и мифов. И, кстати, это революционная реакция не только на поношенное, безжизненное традиционное академическое искусство, но и на светлую, идиллическую, южную импрессионистскую «видимость» мира.

Читать дальше

и футуризм; мы же шли тогда, отмежевываясь от того и от другого. Первые московские бои оставили нам, правда, Хлебникова — „вождя юношей“, и мы ждали Татлина, вспоминали о нем постоянно; почему-то выпал для нас из того времени Ларионов; не помню, чтобы о Ларионове много говорили в квартире № 5…» (Из воспоминаний Николая Пунина).

Содружество, зародившееся в «Квартире № 5», год за годом становилось все шире; здесь бывали художник Шагал и композитор Лурье, читали свои стихи поэты Мандельштам, Бальмонт и Маяковский. Впоследствии название «Квартиа № 5» вышло за рамки конкретного места и времени, стало обозначением тенденции в искусстве Петрограда, которую можно отчетливо проследить вплоть до середины 1920-х годов. Расширился и круг имен, в который вошли Владимир Лебедев, Николай Лапшин, Алексей Успенский, Николай Купреянов.

Выставка в Русском музее позволит зрителям восстановить художественную ситуацию столетней давности и представить это явление как значимую страницу русского авангарда, без которой его история не будет полной.

Экспозиция «Квартира № 5. К истории петроградского авангарда. 1915−1925» откроется 8 сентября и будет работать до 14 ноября 2016 года.