Разглядывая эти рисунки, ловишь себя на стойком «дежа вю»: отзвуки творчества графика-виртуоза Альбина Бруновского можно заметить у многих современных мастеров. О работах этого словака с восторгом говорит украинский иллюстратор Владислав Ерко, да и не только он. Бруновский по праву считается одним из самых ярких художников Словакии, работавших в ХХ веке.
Дизайнер, литограф, книжный иллюстратор, Альбин Бруновский искусно сплетает реальность и фантазию в полотна своих рисунков, где природа и люди связаны между собой, перетекают друг в друга, а потрясающая детализация заставляет тянуться за увеличительным стеклом, чтобы не упустить ни одной линии. Художника вдохновляли женственность и энергия, грех и невинность. Работы этого мастера всегда содержат многослойный подтекст, они могут быть и чувственными, и пугающими одновременно.
Слава запутанных снов
1984, 52×39 см
Альбин Бруновский родился на Рождество — 25 декабря 1935 года, и вышло так, что добрые ангелы подарили мальчику неуемную фантазию и способность выразить на бумаге свои невероятные видения. Вслед за движением души и карандаша Бруновский поступил в Среднюю школу прикладного искусства в Братиславе, а позже учился в Высшей школе изящных искусств (1956 — 1961). Кумирами среди художников, наследием которых Бруновский восхищался, были Антонин Манес и его сын Йозеф, мастера XIX века, работавшие в романтическом ключе. Еще одним художником, который привлекал Бруновского, был Макс Швабинский — великолепный график, один из основоположников современного чешского искусства. Обучал Бруновского профессор Винсент Хложник — художник-экспрессионист, иллюстратор, скульптор, один из наиболее представительных мастеров словацкого искусства послевоенных лет.
Лабиринт мира и рай сердца. Война
1990, 64.3×47.8 см
Творческую карьеру Альбин Бруновский начал как театральный художник, рисовал плакаты к спектаклям. Как и многие до него, художник искал свой собственный стиль, много экспериментировал с техниками, комбинируя материалы и приемы, работал с резьбой по камню и меловой литографией, и, в конце концов, пришел к офорту. Именно за офорт — работу под названием «Музыка» — он в 1964 году получил первую международную награду на бьеннале графики в Лугано. С самых первых шагов на художественном поприще Бруновский покорял мастерством рисования, увлекал своими фантастическими исканиями, какой бы ни сюжет он ни выбирал. В следующее десятилетие в работах художника звучали библейские темы, появились исторические сюжеты. К концу 70-х годов мастер создает ряд работ на тему «Сады», а также представляет цикл офортов с рельефной печатью «Bella Italia I-XVIII».
Лабиринт мира и рай сердца. Отплытие к сердечному раю
1990, 64.5×47.9 см
Начиная с 1965 года работы художника получают всемирное признание. Присуждение премии Циприана Майерника открыло Бруновскому широкие возможности, он ежегодно выставлялся на родине и за рубежом — в Риме и Париже, в Чикаго и Праге, в Венеции и Каире. И повсюду получал самые престижные награды.
Первый после...
1986, 42.8×29.5 см
Через пять лет после окончания Высшей школы изящных искусств Бруновского пригласили в «альма матер» ассистентом профессора — обучать подрастающее поколение иллюстраторов. Здесь художник проработал много лет, в 1980 году стал заслуженным художником Чехословакии, в 1981 году получил звание профессора, возглавил кафедру прикладного искусства и литературной графики. С 1985 года он — Народный художник Чехословакии, с 1989 года — декан своего учебного заведения. Но через год Бруновски покинул Школу и с тех пор работал в домашней студии.
Дама в шляпе IV
1981, 39.5×29 см
В процессе творческих поисков Альбин Бруновский заинтересовался живописью, причем и на этом пути изобретал собственный метод. Свои картины художник создавал на многократно загрунтованных досках из грецкого ореха, сочетая акварель
и темперную живопись, пастель
и тушь. Нетрадиционный подход к живописи художник подчеркивал необработанными краями досок и отсутствием рамок, вплетая свои рисунки в красоту естественных линий дерева. В начале 1980-х художник вновь вернулся к офорту, создав свою знаменитую серию «Дама в шляпе» I-IX, а сразу после — еще один замечательный цикл «Хвала причудливым сновидениям» I-IX.
Источник фото.
Источник фото.
Бруновский плодовит и успешен: он проиллюстрировал более ста книг, создавал экслибрисы, почтовые марки, банкноты, картины на дереве. Предпочитал работать в техниках меццо тинто, сухой иглы, офорта. Его работы регулярно участвовали в выставках — более ста персональных экспозиций в странах Европы, в Японии и США. Альбин Бруновский получил мировое признание и был награжден более чем 20 международными и отечественными премиями, среди которых Золотая медаль Биеннале иллюстрации в Братиславе (1967) за иллюстрации к сказке «Русалочка» Х. К. Андерсена, «Золотое яблоко» Биеннале иллюстрации в Братиславе (1977, 1981).
Лабиринт мира и рай сердца. Театр Мира
1990, 64.8×48 см
Интересно, что и сын художника, Даниэль Бруновский (приводим его работу) — заметная фигура в современном словацком искусстве.
Альбин Бруновский. Дизайн чешской банкноты номиналом 10 крон. 1980е гг. На банкноте изображен портрет
Павола Орсага Гвездослава (1849−1921), словацкого поэта. Источник: Википедия.
В рисунках Альбин Бруновский часто использовал приемы симметричных изображений, тщательно выстраивал баланс композиций. На его творчество повлияли и средневековое искусство, и Ренессанс. То тут, то там чувствуются отголоски виртуозности Яна ван Эйка и Альбрехта Дюрера, гениальности Леонардо да Винчи, тенями выступают апокалиптические видения Иеронима Босха. В работах мастера можно найти отсылки к искусству разных народов и разных эпох, символы религиозных верований и элементы философских учений.
Каждая картина Бруновского — своеобразный портал, приглашающий зрителя погрузиться в мир странных видений и стать его частью. «Поздний сюрреализм» — выносят вердикт искусствоведы.
Слава запутанных снов III
1985, 39.5×29.8 см
В одном из интервью известный художник-иллюстратор Владислав Ерко сказал: «Я люблю очень разных художников, которых считаю куда более высококлассными, чем я. Но был художник, который меня пронзил насквозь. Это Альбин Бруновский, словацкий график. Я, когда увидел его офорты, ходил довольно долго, образно говоря, с черепно-мозговой травмой. Это было абсолютно моё движение пространства, мысли, фактуры тел, чего угодно. И потом я стал усиленно его штудировать, осваивать его пластику. Бруновский для меня — это ощущение самого себя при максимально хорошем стечении обстоятельств. Это Слава Ерко, у которого все удалось. Которого не изломали, не испортили. Который будет таким же, как Бруновский, лет через 10−20».
1993, 39.5×29.7 см
1970, 39×29.8 см
1976, 16.5×16.5 см
1974, 16.3×12 см
Но есть и еще одна грань мира видений Альбина Бруновского. Пожалуй, не каждый выдержит долгое погружение в фантастический реализм
его рисунков. Сам художник называл их «визуальной концепцией человеческого воображения». А в этих умозрительных мирах — не без монстров.
