Наталя
Гарбер

Наталья Гарбер, из книги «Творческие решения в бизнесе» (2004)

Приписывая объектам, а особенно живым объектам, сущность по принципу «Это есть то-то», мы фиксируем «это», а пока объект жив, он может измениться в любую минуту. Когда-то давно мой оппонент по кандидатской диссертации рассказал мне такую историю: «У нас в лаборатории лет 20 работал очень милый человек. Все его любили. А потом он решил развестись с женой, и она через общих знакомых рассказала, как он ужасно с ней обращается при разводе. И все сказали: «Так вот, значит, какой он НА САМОМ ДЕЛЕ!» А я сказал: «А может он такой, каким мы его знали эти 20 лет? На самом деле он такой как был, а тут у него особый случай... Почему нужно судить человека по минимуму его поведения, а не по максимуму?»
Сартр считал, что пока остаются жизнь и выбор, у человека нет никакой сущности, он может измениться в любой момент – в том числе неожиданно измениться. Поэтому резонно сказать: «Он отказался оставить ей квартиру и дачу в единоличное пользование при разводе», но фраза «Он злодей» не отражает реальности хотя бы потому, что он мог измениться за то время, что мы произносим эту фразу :). А еще потому, что – по теореме Геделя о полноте - мы никогда до конца не знаем причин поступка.
Смотрите: человек А шпагой, чей наконечник смазан ядом, прокалывает другого, безоружного человека В. Человек А злодей и убийца? Да, скажете вы. Теперь я скажу вам, что человек А – это Гамлет, а человек В – его дядя, Клавдий. И что Вы скажете теперь? Что Клавдий – злодей и убийца? Но ведь и у него была своя история, нравится нам это или нет. А кроме того, мы всегда быстро и бессознательно подгоняем данные, чтобы сделать их интерпретируемыми в рамках нашей культуры, то есть наших правил игры.
В итоге общественные реальности оказываются определены правилами игры данной культуры, ситуативными человеческими взаимодействиями и ограниченной пропускной способностью человеческой нервной системы. Восприятие любого человека содержит в себе бессознательные предубеждения общественной игры наблюдателя. И то, что нормально для средневекового принца, то крайне странно для юного рокера начала 21 века – в том числе и в отношении этики. Самое лучшее, что можно сказать о любой теории или модели: «Мне кажется, что эта теория работает... по крайней мере, на данный момент». При этом достоверность и полезность идеи зависит от качества инструментов, которыми она измеряется – прямо как фрактальная длина береговой линии. Так, например, идея ксерокса гнила, будучи вполне известной, пока не нашли, куда ее применить. Да что там ксерокс – сколько ваших собственных идей лежит в запасниках памяти, не имея применения в пределах воспринимаемой вами реальности!
Копенгагенская интерпретация квантовой физики, созданная Нильсом Бором, заявляет, что «здравый смысл» и традиционная философия, основанные на объявлении «это - это то-то», не способны учитывать данные квантовой механики и теории относительности, поэтому нам нужен новый язык. Для людей, разделяющих квантовые представления о мире, американский философ, психолог и педагог Альфред Кожибский еще в 1933 году предложил исключить из английского языка глагол «to be» и все его формы: на таком языке стало невозможно сказать «это - есть то-то», придав какому-то явлению неизменную сущность. Получившийся язык описания реальности назвали «язык-прим», а Кожибский стал основателем науки под названием общая семантика.
Общая семантика занимается нейросемантическими и нейролингвистическими реакциями конкретных людей и фактически представляет собой психотерапевтическую технику, направленную на улучшение использования естественного языка. Философия языка Кожибского оказала сильнейшее влияние на развитие нейро-лингвистического программирования (НЛП).
Язык-прим предлагает давать вещам определения в терминах человеческих операций, а не несуществующих сущностей, которые являются ярлыками и необоснованными оценками. Человеческий разум склонен услаждаться тенями в отсутствие подлинных Последних Ответов. Мы не располагаем доступом к одной великой Истине, а только к маленьким и многочисленным истинам, порождаемым играми нашего мозга, который создает новые модели из нелинейно получаемого каждую секунду океана новых сигналов.
При этом мы не пассивно принимаем данные, а интерпретируем их, создавая новую форму в самом процессе восприятия. Вы наверняка замечали, как, идя за грибами, вы видите грибы. А если ваш приятель пошел за ягодами, он увидит ягоды. Я недавно искала в лесу голубые колокольчики: за 10 минут сидения на поляне я увидела штук 15, а подойдя к ней – только 3, потому что образ искомого не был сформирован. Я не ожидала увидеть нераспустившиеся или увядшие растения и сначала отфильтровала только то, что было похоже на мое внутреннее нечеткое множество «голубой колокольчик». По мере изучения ситуации ядро и характер множества изменились и я «увидела» (то есть распознала) и остальные 12 из 15 колокольчиков. Так что мы не просто реагируем на информацию, мы переживаем «сделки» (трансакции, взаимоотношения) с информацией.
«Язык-прим» - это системный способ разрешения противоречий между нашими туннелями реальности, порожденными аристотелевской бинарной логикой, расписывающей мир на «да» и «нет», нашей неспособностью описать мир полностью и нашей привычкой «для простоты» обозначать изменяющиеся объекты нашего мира как постоянные сущности. Его идея состоит в том, что поскольку все эти проблемы сконцентрированы в нашем языке, которым мы описываем реальность и на котором общаемся, то нам нужен язык, который опишет наблюдения как нечто неотделимое от наблюдателя. То есть опишет переживания любого спикера в пространстве-времени, которые легко подтверждаются как в повседневной демонстрации, так и в лабораторных условиях экспериментов с восприятием.

Язык-прим как инструмент творческого сотрудничества

Интересно, что исследования Кожибского по семантике языка были тесно связаны с изучением творчества. Кожибский пришел к выводу, что, формируя внешний материал, упорядочивая внешние связи, человек организует и свой внутренний мир, как бы наводит порядок в собственной душе, гармонизируя ее состояние, устраняя напряжения, “перекосы”. Это одна из причин, позволившая Кожибскому утверждать, что творчество выполняет терапевтическую и психотерапевтическую функции, организуя физическое и психическое здоровье человека.
Творчество, возможное в собственном смысле лишь как свободная, спонтанная деятельность, дает человеку ощущение свободы, состояние полета, вдохновения, раскрепощенности, уверенности в себе. Интеллектуальная пассивность и заторможенность, утверждал Кожибский, столь же пагубна, как и эмоциональная зажатость. Человеческая психика должна быть активной, и творчество обеспечивает эту активность, благотворно влияя на все биологические функции организма, поскольку гармонизирует проявления управляющей ими психической деятельности.
Творчество всегда привносит в жизнь нечто нестандартное и вызывает в ответ тезисы типа «то, что Вы предлагаете – это ...», поэтому именно для творческих коллективных процессов «язык-прим» неоценимый инструмент. Он описывает впечатления и действия наблюдателей, но ничему не придает «вечных сущностей». Слабость аристотелевских «индентификационных» утверждений состоит в том, что они приписывают объекту некую внутреннюю сущность, в то время как современный научный взгляд говорит, что мы наблюдаем во Вселенной сеть структурных взаимоотношений.
Поэтому тезисы в спорах, неудовлетворительные для оппонентов спикера, при переводе на язык-прим часто приобретают смысл и становятся приемлемыми. Например, «Ваша культура – это тирания» звучит как «Ваша культура выглядит как тирания, если смотреть на ее моими глазами, с точки зрения моего опыта и знания о ней».
Язык-прим описывает происходящее в мозгу говорящего и указывает на мозг как на инструмент, производящий оценку. Вот, например, как звучит перевод с языка «здравого смысла» (использующего «is») на язык-прим утверждение «Мой начальник – тупица и меня тошнит от его эгоизма»: «Я воспринимаю моего начальника как тупицу и в настоящий момент не воспринимаю и не вспоминаю (или не хочу вспоминать) о нем ничего другого. Из-за того, что мой опыт ограничен таким образом и игнорируются другие факторы, я чувствую себя нехорошо». Эта перефразировка не может решить всех проблем с боссом, но, по крайней мере, позволяет перейти с арены средневековой метафизики (где начальник есть именно эта неизменная сущность) в область более-менее наблюдаемых относительных процессов, которые и составляют жизнь.
Использовать язык-прим при конфликтных переговорах – одно удовольствие. Перед неприятным разговором, в отсутствие субъектов конфликта произнесите вслух ту фразу, которая вызывает у вас наибольшее эмоциональное сопротивление, и понаблюдайте за языком своего тела в момент произнесения этой фразы. А теперь переформулируйте ее на языке-прим. Многие при переформулировке испытывают приступ смеха...  Кстати, можно предварительно обсудить с «конфликтным» клиентом или коллегой, почему ничего нельзя обозначить как «сущность» и что слово не есть обозначаемый им объект. И почему, несмотря на все это знание, вы все еще так боитесь слов и так кидаетесь ими.
Переведите на язык-прим утверждение «Мой собеседник сопротивляется и не хочет идти на компромисс» и вам станет легче с общаться. Переформулируйте на язык-прим болезненное обвинение в свой адрес типа «Вы не профессионал в своей области», «Вы не знаете, как вести переговоры!» или «Боже мой, какой из вас менеджер (писатель, общественный деятель, премьер-министр, далее везде)?!» - и вы легко гармонизируете свою самооценку. Вспомните, что разгневанный партнер, начальник или клиент обозначают своими обвинениями сущность... которой у вас нет.
Описания на языке-прим возвращают нас в современный квантовый и вообще реальный мир, в котором наблюдатель и наблюдаемое составляют нераздельное единство. Противник не постоянная величина, вы сами не постоянная величина и настроение обоих – тоже величина переменная. В случае такого понимания жизни автор враждебного высказывания может наконец осмысленно принять ответственность за выбор, который он делает: в данном случае за выбор игнорировать позитивные факты о противнике, ограничивать свой опыт, оставаться с ощущением гнева - и, например, по-прежнему не исследовать позицию оппонента.

Перевод конфликтных высказываний на язык-прим

Благодаря языку-прим любому спикеру или наблюдателю возвращается ответственность за его взгляды. Так что люди, обученные говорить на языке-прим, осторожны со своим восприятием и не торопятся выносить суждения, которые на протяжении столетий приводили в тупик переговоры сторонников аристотелевской бинарной логики. В качестве подтверждения удобства языка-прим привожу ниже высказывания в исходном виде и переформулированные на языке-прим. Итак:

Ну и как? Не правда ли, Вам стало легче на душе, читая правую колонку после левой? Конечно, на языке-прим фраза всегда звучит дольше, но зато она точнее описывает реальный процесс коммуникации – и дает шансы для достижения договоренностей противников в любой ситуации. Ибо учитывает прошлый опыт, текущую реальность и возможности согласовать общую картину мира, столь разнообразно видимую людьми с их столь разных точек наблюдения, определяемых религией, культурой, семьей, личным опытом и ситуативными реакциями эмоционального и интеллектуального плана.
При этом наиболее яркие примеры различия очевидностей и переговорных тупиков мы наблюдаем при кросс-культурной коммуникации. При этом под культурой я понимаю нечеткое множество признаков, толпящихся вокруг ядра нечеткого множества «мы»: по сходству с этим зыбким идеалом, представляющим центр сообщества, его члены определяют свою принадлежность к его культуре. Например, мусульмане и христиане – это две группы культур, однако то же можно сказать о программистах и бухгалтерах. Выпускники мех-мата МГУ и Пушкинского лицея считали, что отличаются от других выпускников не менее уважаемых вузов и школ как культурные сообщества. В Японии жизнь человека принципиально определяется корпоративной культурой компании, в которую он попадает работать (и часто остается там на всю жизнь). В Испании и Италии важнее всего семейная культура. В США, Франции и Великобритании сообщество индивида существенным образом определяется его личной культурой, что дает ему возможность быть поликультуральным с большей легкостью, чем перечисленным выше представителям более жестко определенных культур.

Механизм культурного шока – катализатор для использования теории относительности в переговорах

У каждого народа и профессиональной группы, а также у фанатов рок-групп и Интернет-сообществ есть свое мнение о представлениях, кажущихся универсальными. Долг, романтическая любовь, вкусная еда, приличное поведение, правила воспитания детей, нормы отношения полов, деловой этикет и правила ведения бизнеса – все эти понятия имеют очень разное содержание в Китае и США, в России и Скандинавии, на Сицилии и в Англии, не говоря уже про острова Тихого океана и Аляску, американскую молодежь и китайских старцев, любителей классической музыки и слезных почитателей куклы Барби, хакеров и «наивных пользователей» компьютеров. 
Понятия универсальны, а представления, кроющиеся за ними, различны. И чем больше в процессе глобализации менеджеры различных культур общаются друг с другом, тем больше они понимают, что на первых порах, а часто и постоянно ничего из того, ч то говорит другая сторона, не стоит понимать буквально: потому что проинтерпретируешь в рамках своей культуры одно, а иностранец под этим словом имел в виду совсем другое. То же касается переговоров программистов с бухгалтерами, генералитета компаний с продавцами среднего звена, внешних консультантов и внутренних авторитетов компании, идеологов инноваций и идеологов стабильности. Если же обсуждаемые проект еще и творческий, то представление о нем у каждого участника коммуникации будет максимально нестандартным – так что все слова при обсуждении идеальной модели планируемого проекта нужно уточнять.
С этикой то же самое: представители разных национальных и профессиональных культур считают себя людьми высоконравственным и обладающими здравым смыслом - вы может им верить, только сначала спросите, что под этим подразумевается. Короче говоря, англичанин, японец и эскимос могут видеть и переживать одно и то же событие, но когда они упорядочат его в своем сознании с помощью своих культурных представлений (выраженных на языке каждого), это будут три разные события. К общей картине мира приходят наблюдатели, говорящие на близких языках. С чем вас и поздравляю: мы не можем выучить все профессиональные и национальные языки, но мы можем
- знать, что картина мира зависит от наблюдателя и есть много равноправных истин, отражающих взгляд на реальность с разных точек зрения;
- научиться задавать вопросы на понимание, когда возникает недопонимание. Мои знакомые юристы говорят, что в мире очень мало намеренного зла, зато очень много недоразумений .
Культура – это инструмент коллективного программирования мыслей, сочетания которых и отличают одну культуру от другой. Родители, учителя, милиционеры и прочие авторитеты с помощью советов, наказаний и поощрений формируют у растущего ребенка представление о том, как надо представлять себе мир и как надо себя в нем вести. При перемещении Маугли в цивилизацию или при перемещении российского программиста в Лос-Анджелес человека ждет неожиданность, потому что он обнаруживает, многие «вечные» правила жизни не работают. Это называется культурный шок: я видела его у бухгалтеров, которые пытаются добиться от программистов своевременной подачи нужных документов; у дизайнеров, которым клиент пытается объяснить, как он «видит» свой новый рекламный буклет; у внешних консультантов, когда они проводят диагностику успешной компании и никак не могут понять, как же она вообще существует. Такой же культурный шок испытывает немец, к которому итальянец опоздал на встречу «всего лишь» на час. При этом обобщение национальных черт не годится для отдельно взятых индивидов (вспомните, насколько неадекватно представлены русские в американских фильмах), но применимо к большим общностям, потому как отслеживает массовое.
Главное – не забывать о хаотической природе мира и включать в прогноз возможность нестандартного поведения, расходящегося со сформированным представлением о бухгалтере или немце. При снятии культурных очков и отказе от стереотипов мир сначала кажется мутным и расплывчатым, но потом приходят новые стереотипы, не волнуйтесь. Главное – вовремя отказаться и от них в рамках циклов обновления идей.

Типология современных культур: от моноактивных к проактивным

Одна из классификаций делит мировые, и, как следствие, деловые культуры на:
- Моноактивные: культуры, в которых принято планировать, составлять расписания, организовывать деятельность в определенной последовательности, заниматься единовременно только одним делом. Опираются на формализованные информационные системы. В этой группе ведут немцы и швейцарцы.
- Реактивные: культуры, придающие наибольшее значение вежливости, уважению, выслушиванию, медленным и осторожным реакциям. Тщательно комбинируют и анализируют формальную и неформальную информацию при встрече с другими культурами, группами и персонами. Китайцы, японцы и финны – наиболее типичные представители этой категории.
- Полиактивные: подвижные, общительные народы, делающие много деле сразу, придающие делу приоритет по степени относительной привлекательности и значимости этого мероприятия в данный момент, не придерживающиеся расписаний и предпочитающие впечатления от личных бесед любой формальной информации. Итальянцы, латиноамериканцы и арабы - типичные представители.
Для моноактивных реальность - это жесткая структура времени и в большой степени достижение умозрительно поставленных целей. Полиактивные люди легко перестраивают свой график, если им надо завершить личную беседу (личный процесс), если уж они ее начали. Для них реальность – это в большой степени процесс общения с живыми людьми, а правила существуют для того, чтобы их нарушать. Первые страдают, когда срываются сроки, вторые – когда при меняющихся обстоятельствах правила (сроки) остаются неизменными. Первые всегда придут вовремя, вторые отлично тусуются, первые хорошо чувствуют себя в определенной среде четкого делового ритуала, вторые - в размытой среде неформального общения.
Типичные моноактивные персонажи – это люди интровертные, терпеливые, ровные, пунктуальные, они любят уединение, придерживаются фактов и графиков, ориентированы на работу и результат, любят работать в фиксированное время и следовать установленным процедурам, уважают официальный стиль общения, в споре опираются на логику, разграничивают профессиональное и личное, любят работать внутри конкретного отдела и служат опорой подразделения\направления.
Типичные полиактивные персонажи – это люди экстравертные, порывистые и внезапные, общительные, словоохотливые и любопытные, они меняют планы и подгоняют факты под идеи, планируют свою жизнь только в общих чертах, придерживаются изустно полученной информации, ориентированы на людей и отношения, любят работать в гибком графике и использовать связи вместо формальных процедур, ищут ключевые фигуры влияния и возможность неформального разговора, спорят на эмоциях, связывают все отношения со всеми, занимаются делами всех отделов и служат связующим звеном компании.
Безусловно, что оба типа являются идеальными и в чистом виде встречаются редко. Протестируйте себя, и вы обнаружите, что, скорее всего, обладаете чертами обеих типов в некоем смешанном сочетании. Это потенциально дает вам большую адаптивность, чем представителям идеальных типов, ибо дезадаптация, как правило, возникает именно в том случае, когда на определенный тип ситуации у человека существует всего одна реакция и его поведение не гибко: он либо всегда болтает, либо всегда молчит, либо всегда следует графику, либо вечно пренебрегает им, либо всегда формален, либо всегда неформален и пр. Надо сказать при этом, что наша информационная цивилизация дает серьезную фору представителям моноактивных культур, ибо позволяет им крайне успешно и быстро собирать формальную информацию, на которую они опираются. Однако она же может и обмануть, особенно если источником информации является Интернет или СМИ.
При всем этом важно помнить, что под разными культурами я здесь понимаю культуру подростков и культуру стариков, культуру менеджеров и культуру владельцев, культуру HRов и культуру тренинговых компаний, культуру журналистов и культуру читателей. Все это субкультуры, к которым применима эта классификация. Это не единственная классификация культур, она лишь один из инструментов для улучшения кросс-культурной коммуникации. В данной статье мне важен в отношении этой классификации тот факт, что, как говорил господин Воланд, «каждому будет дано по его вере». И моя вера – что в пределах уголовного и гражданского кодекса страны пребывания все относительно – с точностью до исторического периода и динамики изменений.
«Вот уж действительно, все относительно», пел в свое время Владимир Высоцкий. Адаптивное поведение, делающее коммуникацию эффективной и позволяющее разговаривающим сторонам достигать совместных целей с минимальными потерями, включает некий процент от всех черт обоих крайних типов и находится где-то посередине между ними. Этот тип культуры я бы назвала проактивным, ибо он дает наибольшую из трех типов способность к адекватности и гибкости реакций, достигаемую за счет
- внимательного выслушивания другой стороны,
- задавания вопросов на уточнение и понимание в зонах «культурной очевидности»,
- диалога по схеме «монолог-пауза-размышление-монолог другой стороны»,
- внимания к невербальной коммуникации, которая порой выражает больше, чем слова – и вообще чтения «между слов» в разговоре и «между строк» в письме,
- учета контекста ситуации, в которой говорится фраза или делается жест.
Безусловно, такая культура больше ориентирована на диалог и взаимопонимание, чем моноактивная, - и является более предсказуемой и структурированной, чем полиактивная. Надеюсь, в чертах проактивной культуры Вы уже усмотрели признаки теории относительности, а в предложенной технологии общения – язык-прим, дающий нам всем возможность договариваться о том, что параллельные прямые, конфликтующие профессионалы и непримиримые религии неизбежно пересекаются друг с другом, ибо так уж устроена квантовая физика нашей Планеты и всей Вселенной. В соответствии с Копенгагенской интерпретацией квантовой физики, созданной в 1930-х великим Нильсом Бором. На языке-прим, придуманном на благо всех живых существ великим Альфредом Кожибским. Пользуйтесь, дамы и господа! Это приведет вас ко всеобщему счастью. :)