Алексей
Петрович Антропов

Алексей Петрович Антропов (14 (25) марта 1716, Санкт-Петербург – 12 (23) июня 1795, Санкт-Петербург) – один из первых российских художников, начавших писать светские портреты и работать с «живой моделью»; декоратор-монументалист, работавший в стиле барокко и классицизма (росписи для Зимнего и Аничкова дворцов, работы в Царском Селе и Петергофе, алтарный образ для новопостроенной Андреевской церкви в Киеве и др.); учениками Антропова были Пётр Дрождин и Дмитрий Левицкий.

Особенности творчества художника Алексея Антропова. В ранний период художник создавал портреты императорских особ (Петра I, Елизаветы Петровны) для украшения строящихся дворцов по готовым образцам и устоявшимся типам, но постепенно под влиянием работавшего в России итальянца Пьетро Ротари Антропов начал писать с натуры (портрет Петра III), что резко повысило художественное качество его работы. Несмотря на то, что картины Антропова отличает известная архаичность исполнения (глухие темные фоны, безыскусная «застывшая» фронтальная композиция, жёсткость колорита и не всегда совершенный рисунок), его лучшим портретам присущи и острота психологической характеристики (особенно в портретах старух-статс-дам Воронцовой и Румянцевой), и непредвзятая объективность взгляда, свойственная только большим мастерам. Особое пристрастие Алексея Анропова «к черноте, к желтому, оливковому тону» объясняется тем, что он, как официальный художник Синода, наследует старую иконописную традицию, и этот псевдо-иконный колорит, по мнению Александра Бенуа, неблагоприятным образом отразился на последующей истории русской живописи.

Известные картины Алексея Антропова: «Портрет статс-дамы графини М.А.Румянцевой», «Портрет статс-дамы А.М.Измайловой», «Портрет Петра III», «Портрет священника Федора Дубянского».

Художник Алексей Петрович Антропов, хотя и не принадлежит к «мастерам первого ранга», всё же является важной фигурой для истории российской живописи. Не имея за плечами ни собственной Античности, ни своего Возрождения, русское искусство в XVIII веке осуществило невероятный скачок из Средних веков сразу в Новое время. Творчество Алексея Антропова – это и есть первые шаги новой русской светской живописи: неуверенные, робкие, но всё же уже вполне самостоятельные.

Антропов родился в 1716-м и дожил до 1795-го. Вся его жизнь целиком уложилась в пределы XVIII века. Ему было девять лет, когда умер Петр I, портретов которого Антропову предстояло написать немало. В каком-то смысле ему повезло родиться в постпетровские времена, когда стараниями царя-реформатора знатность стала цениться меньше, а природные таланты – больше. Антропов по происхождению был солдатский сын и внук слесаря-оружейника. Работящий и мало способный к интригам. Только талант и труд помогли ему «выйти в люди».

У Петра Яковлевича Антропова, петровского лейб-гвардейца и участника Полтавской битвы, было четыре сына. Окончив службу, отец Антропова стал слесарем при Оружейном дворе, потом работал в Канцелярии от строений. Именно туда по стопам отца поступят все четверо его сыновей: Степан станет, как и отец, слесарем, Иван – часовщиком, Алексей и Николай начнут учиться живописи.

Во времена ученичества Антропова в России еще не была учреждена Академия художеств. Все значительные мастера числились при Канцелярии от строений – работали, но также учились и преподавали. В разное время Канцелярию возглавляли замечательные художники Иван Вишняков и Андрей Матвеев. Матвеев был одним из первых «пенсионеров» – тех русских художников, кто получил содержание («пенсион») на учебу за границей. Он стал наставником Антропова (и кстати, был его дальним родственником). Другим его учителем был Луи Каравакк. Поучив приглашение в Россию, он сделал карьеру при дворе, умея искусно польстить и преуспев в парадном портрете. Антропову не довелось, как Вишнякову, выезжать учиться в Амстердам или Рим, поэтому ловкий Каравакк стал своего рода посредником между Антроповым и европейской живописью. Уже зрелым мастером Антропов будет перенимать опыт у другого придворного иностранца – Пьетро Антронио Ротари, знаменитого «мастера женских головок». У него, в частности, Антропов будет учиться искусству писать с натуры, а не «по образцам».

Ученичество Антропова затянулось. Долгое время он работал под началом других мастеров над оформлением многих знаковых зданий в Москве и Петербурге, Петергофе и Царском селе. В 1742-м году на трон всходит Елизавета, и Антропов принимает участие в оформлении коронационных торжеств в Москве, а также пишет несколько портретов императрицы. Елизавета много и масштабно строит – и у Антропова всегда есть работа: он делает росписи для Аничкова и Летнего дворца, пишет иконы и расписывает плафон в Зимнем, участвует в создании декораций Оперного дома.

1754 году в Киеве завершилось продолжавшееся пять лет строительство Андреевской церкви – величественного собора в стиле барокко, возводимого под руководством Ивана Мичурина, по приказу Елизаветы Петровны и проекту Бартоломео Растрелли. Антропова пригласили в Киев – это свидетельство, что художник уже достиг определенного уровня признания. Но и для него самого это был шанс: ему было под 40, а он все еще числился подмастерьем. На несколько витков ниже собора по Адреевскому спуску через полтора века будет жить Михаил Булгаков, назвавший своего героя мастером. Задолго до того Андреевская церковь сделала мастера из Антропова. Не только в смысле возросшего профессионализма, но и буквально: он перестал считаться подмастерьем и получил звание мастер. Его лучшей работой этого периода считается заалтарный образ «Тайная вечеря».

В 1762 году, после кончины Елизаветы Петровны, на трон взошёл её племянник – Пётр III. Немедленно возникла нужна в парадном портрете. О конкуренции между художниками, работавшими при дворе, мы можем судить по такому примеру. Живописец Федор Рокотов написал портрет новоиспеченного императора первым, причем в рекордные сроки. Но Пётр III это своё изображение отверг: рокотовский портрет ему не понравился. И вот тогда, по настоянию Синода, за работу берётся Алесей Антропов.

Антропову приходилось слышать о странностях «голштинца», о его любви к Пруссии, игре в куклы и военной муштре, а также о ненависти ко всему русскому. Будучи искренним человеком и хорошим художником, Антропов не стал лукавить и льстить. Он изобразил Петра III высоким и нескладным человеком, распираемым самодовольством, с непропорционально маленькой головой, но большим брюхом. Но портрет, как это ни странно, императору приглянулся – он был счастлив обнаружить на картине именно то, что видел в зеркале. «Вы настоящий художник, - сказал Пётр Антропову. – Никто не может передать души человека так, как сделали это вы!»

Антропову был поручен и более интимный заказ – он писал фаворитку императора Елизавету Воронцову, на которой Пётр III всерьез намеревался жениться, сослав ненавистную Екатерину. Но фортуна придворного художника оказалась переменчива. Пётр пробыл на престоле всего полгода и был свергнут собственной супругой Екатериной II. А она приблизила к себе Рокотова, объявив, что все её последующие портреты должны писаться с рокотовского эталона. Антропов же лишился места в Синоде и претерпел немало бедствий прежде чем императрица смиловалась и вернула ему работу.

В апреле 1760 года Антропов пишет прошение на имя Екатерины о предоставлении ему места. «…Имею искусство писать стенные и потолочные картины, равно как и портреты, пишу и по финифти», – добросовестно отчитывался он о собственных навыках.

«Надзиратель за иконописцами и живописцами» – так называлась должность с окладом в 600 рублей, которую уже в 1761 году Священный Синод присвоил Антропову. Слово «надзиратель» обозначало нечто среднее между бригадиром и наставником – художник должен был «надзирать» за работами молодых и, если необходимо, доводить их до нужного уровня качества. Два десятка лет Антропов прослужит на этом месте. У него обнаружится большой педагогический талант. Самыми известными учениками Антропова станут Пётр Дрождин (мы знаем внешне Антропова, его жену и сына благодаря семейному портрету, написанному Дрождиным) и блестящий Дмитрий Левицкий. Постаревший Антропов пожертвует собственную усадьбу с тем, чтобы там размещалось Художественное училище, а для себя и жены попросит лишь одного – чтобы их не выставили на улицу.

В молодости Антропов много писал государыню Елизавету. Писал он и Екатерину (1, 2, 3, 4), хотя его работы менее искусны, чем парадные портреты иностранцев, да и соотечественников Рокотова и Левицкого. В соседстве с ними портреты Антропова выглядят незрелым и ученически наивными. В 1770-е годы Антропов делал много копий представителей царского дома Романовых, и если их художественная ценность невелика, то историческая – несомненна.

В станковой живописи Антропов работал исключительно в жанре портрета – парадного и камерного. К его наиболее значительным работам относятся портреты статс-дам Марии Румянцевой и Анастасии Измайловой, духовника Елизаветы Петровны отца Федора Дубянского и архиепископа Сильвестра Кулебяки, замечательная портретная серия семейства Бутурлиных (1, 2, 3). При всей технической ограниченности Антропова, при нередко слабом рисунке, в его портретах ощущается острота и непредвзятость взгляда художника.

Умер Антропов 79-ти лет от горячки в Петербурге, где жил, и был погребен в некрополе Александро-Невской Лавры, совсем недалеко от Петра III – императора, который, пожалуй, более всего ценил нашего героя. Правда, уже через год по смерти Антропова взошедший на трон сын Петра Павел I перенесёт прах отца в другое место. А вот захоронение Антропова осталось непотревоженным: его плита на Лазаревском кладбище Лавры сохранилась до наших дней.

Автор: Анна Вчерашняя