Владимир Издебский и его скандальные «Салоны» — тема поистине революционная. Возможно, без него не «состоялся» бы Кандинский, Грабарь, и другие известнейшие нынче художники. Ну, а Репин сохранял бы олимпийское спокойствие, не получив добрую порцию культурного шока от непривычного искусства, в том числе — иностранного. Сотни художников, масштабные «Салоны» в Киеве и Москве — стоит узнать о том, кто же действовал «за кулисами», прокладывая дорогу живописному авангарду.
А про куратора-то и забыли…
В 1908 году в российской прессе уже никого не шокировала реакция на очередную (35-ю!) выставку передвижников: «Пусто, бледно, серо. Какой-то застой смерти». И, художественный авангард не заставил себя долго ждать. Правда, самих авангардистов называли «буйно помешанными», а то, что они делают — «безумием». Подобными характеристиками полнились рецензии одесских, киевских и петербургских газет на масштабные художественные гастроли в 1909—1911 годах выставки картин, в которой по приглашению одесского скульптора Владимира Издебского приняли участие самые спорные и радикальные художники того времени из разных стран. Из них многие давно занесены в скрижали как русского, так и зарубежного авангарда, про самого же куратора мало кто помнит.Ссыльный скульптор
14 февраля 1910 года в Киеве на Николаевской улице (теперь Городецкого), рядом с цирком Крутикова (на его месте кинотеатр «Украина») одесский скульптор Владимир Издебский открыл художественный «Салон». Такой масштабной и противоречивой выставки Киев еще не видел — из Одессы прибыло 746 экспонатов. Публика, предвкушая развлечения, валила валом. Комнаты оглашались смехом, неудержимым хохотом.
Особо бурную реакцию у посетителей вызвали картина Игоря Грабаря «Толстые женщины» и «Купчиха». Критика назвала выставку «агрессией варваров, погубивших культуру этрусков», а на наиболее примечательные картины в газетах печатались шаржи.
Организатор «Салона» и возмутитель спокойствия Владимир Алексеевич Издебский родился в Киеве 22 мая 1882 года (по старому стилю). У него были аристократические польские корни со стороны родителей отца, поэтому семья, участвовавшая в восстании против царских властей, оказалась в ссылке на Украине. Владимир еще мальчиком увлекся скульптурой, в 1897 году стал студентом в Обществе изящных искусств в Одессе и уже в 1898 году принимал участие в студенческой выставке. Однако, Одесская школа была привержена главным образом реалистической школе. Так что представление о современном искусстве Издебский получил в Мюнхене, где в то время было уже немало представителей русского авангарда: Василий Кандинский, Алексей Явленский, Марианна Веревкина и др.
Во время погромов 1905 года, участвовал в помощи раненым и был арестован как политически неблагонадежный. Около года провел в тюрьме, а затем был отправлен в ссылку, и только благодаря усилиям влиятельного друга семьи, ему разрешили уехать на Запад. Переехав в Париж, он сблизился с Огюстом Роденом, посещал ряд частных школ. Издебскому разрешили вернуться в Россию в конце 1908 года. К этому времени у него уже были налажены связи с русскими художественными кругами: он выставлялся в Санкт-Петербурге, в Одессе, а также на Западе, — в Париже и Мюнхене.
«Кулачное» искусство
Работая в 1905—1909 в Мюнхене, Издебский сблизился с кружком Кандинского и стал одним из учредителей «Нового общества художников». Сначала у него появилась идея представить одесской публике последние направления в искусстве, но постепенно планы его трансформировались в интернациональную выставку беспрецедентного размаха в России и уж тем более в Одессе. Появление новейших художественных течений было тогда таким новшеством, что во время всего периода подготовки выставки, городские газеты держали публику в напряжении.Выставка была открыта с декабря 1909 года по январь 1910 и на ней демонстрировались произведения 150 мастеров. Широко была представлена французская живопись, показано русское прикладное искусство.
Близким другом и помощником Издебского в его начинаниях был Давид Бурлюк.
Патриархи Южно-русского общества художников враждебно восприняли новшества и споры не ограничились газетной полемикой. В Одессе маститый г-н Кириак Костанди даже набросился на Издебского с кулаками.
Вернисаж революционной «сволочи»
Затем выставка переехала в Ригу, в Киев, а потом в Петербург. Александр Бенуа приветствовал Салон Издебского за возможность впервые увидеть новейшие течения западного и русского искусства. Противники же Салона (среди них — Илья Репин) были настроены столь яростно, что устраивали публичные скандалы. Корней Чуковский описывает реакцию Репина: «Открылась в Петербурге выставка „левых“ иностранных художников под названием „Салон Издебского“. Этот Издебский, человек разбитной и учтивый, в очень туго накрахмаленной манишке, был у Репина в Финляндии, пригласил его на вернисаж своей выставки. Репин кланялся, благодарил, провожал его до ворот и еще раз кланялся и прижимал руки к сердцу. В назначенное время Илья Ефимович приехал на выставку. Издебский, сверкая манишкой, встретил его на лестнице и стал рассыпаться в любезностях, и Репин снова кланялся, прижимал руки к сердцу и говорил ему приятные слова. А потом вошел в залу, шагнул к одной картине, к другой и закричал на всю выставку: „Сволочь!“. И затопал ногами, и стал делать такие движения, будто хотел истребить все кругом».
Русская секция Салона включала работы приблизительно 120 художников. Представлены были члены общества «Мир искусства», Союза русских художников, а также многие русские художники, жившие за границей.
Наиболее положительные отклики получили члены мюнхенской группы: Василий Кандинский, Алексей Явленский, Марианна Веревкина. Отмечались прессой также братья Бурлюки, Александра Экстер, Аристарх Лентулов, Илья Машков, Наталья Гончарова, Николай Кульбин, Михаил Ларионов и Кузьма Петров-Водкин. Меньше ругани доставалось иностранным участникам Морису Вламинку, Кесу Ван-Донгену, Анри Матиссу, Андре Дерену, Альберу Марке — вероятно, из дипломатических соображений.
Художественное вторжение
Не менее значительной оказалась и выставка «Второго Салона» (Одесса — Николаев — Херсон), открывшаяся через семь месяцев после закрытия первого. Было представлено 440 работ художников из России и Германии (Мюнхена) и около шестидесяти произведений Василия Кандинского с гравюры которого была отпечатана афиша.
Противники выставки постарались максимально замарать плакаты и на данный момент известно о существовании двух афиш Салона: во Франции и в Германии (оцениваются от $75 до $100 тыс). В этом Салоне подчеркивалось главным образом существование новых идей русских художников, исходящих из Парижа, Мюнхена или самой России. В каталоге выставки была опубликована программная статья о значении модернизма.
Пресса реагировала на это художественное событие не менее бурно, чем на первый Салон. Действительно, эффект, произведенный гастролями Салонов, можно приравнять к художественной революции. Именно Салоны проложили дорогу к мировой славе Василию Кандинскому, да и для других новаторов это была важная ступень в карьере. Сегодня их полотна рассматриваются как классика русского авангарда — и «витражные» опусы Владимира Бурлюка, и архаически «грубые» композиции Наталии Гончаровой, и «разухабистые» натюрморты Ильи Машкова.
Но, в материальном плане передвижные вернисажи оказались убыточными.
Через несколько лет Издебский перебрался в Париж, а в 1940 году в Америку, где обратился к скульптуре и создал большое количество гипсовых композиций. Скончался в 1965 году в возрасте 83 лет.
Через несколько лет Издебский перебрался в Париж, а в 1940 году в Америку, где обратился к скульптуре и создал большое количество гипсовых композиций. Скончался в 1965 году в возрасте 83 лет.
