Зора на террасе

В конце января 1912 года Анри Матисс вместе с женой Амели отправляется в Марокко. В Танжере он планировал выполнить ряд заказов для русских коллекционеров Сергея Щукина и Ивана Морозова. Первый из них намекнул, что отдает предпочтение работам с фигурами, но с поиском моделей дела здесь обстояли чрезвычайно сложно. Согласно мусульманским обычаям женщинам было не только запрещено позировать, но и вообще открывать лицо (этот закон не распространялся на проституток).

Лишь два месяца спустя усилиями местных французов – владельцев отеля, в котором остановился художник – получилось отыскать натурщицу. На тот момент Зоре было не более двенадцати лет – еще совсем ребенок по европейским меркам, но в Марокко она считалась достаточно взрослой, чтобы выходить замуж или начать заниматься проституцией. Но позировать чужеземцу девушка смогла недолго: «Появился ее брат, – писал Матисс. – Думаю, он убил бы ее, если бы узнал, что она позирует».

Ему удалось возобновить сеансы с Зорой уже во время второго визита в Танжер почти полгода спустя. Когда ее разыскали, она трудилась в публичном доме. Поэтому девушка позировала Матиссу на крыше борделя, куда поднималась в перерывах между приемом клиентов. Включая эту, в общей сложности марокканка стала героиней трех работ Матисса (1, 2).

Художнику приглянулся национальный костюм девушки: это наиболее детализированный элемент на картине «Зора на террасе». В то время как кистям модели он уделил куда меньше внимания (один из критиков отмечал, что ни отличаются «ошеломляющим отсутствием»). Во время своего недавнего визита в Москву художник был очень вдохновлен старинной русской иконописью. Это повлияло на характер изображения персонажей марокканского цикла, больше напоминающих лики святых (1, 2). Не зная истории написания картины, совершенно невозможно догадаться о роде занятий Зоры, настолько скромной и целомудренной она выглядит.

Хотя у Матисса изначально не было замысла писать триптих, со временем он решил объединить три картины, созданные в то время, в «Марокканский триптих». Помимо «Зоры на террасе» в него также вошли полотна «Вид из окна» и «Вход в Касбу». В 1913 году его выкупил Иван Морозов, в коллекции которого он хранился до 1919 года. Теперь «Марокканский триптих» является частью собрания Пушкинского музея.

Автор: Наталья Азаренко