Старый еврей с мальчиком

Пабло Пикассо удалось завоевать Париж лишь с четвертой попытки. До этого он трижды приезжал в столицу европейского искусства, привозил свои картины, пытаясь их продать, но каждый раз его ждало жестокое разочарование. Отправляясь в Париж, Пикассо был уверен, что критики и зрители мгновенно оценят его несомненную гениальность. Однако картины почему-то не продавались, а критики, хоть и приняли работы молодого испанца благосклонно, но при этом отмечали отсутствие у него индивидуального стиля. Художник страшно оскорбился, и можно сказать, что все его дальнейшие творческие поиски и эксперименты были борьбой за эту самую индивидуальность и доказательством его уникальности.

Основными темами «голубого» периода в творчестве Пикассо стали нищета, голод и страдания. Он писал людей, оказавшихся на социальном дне, несчастных, увечных и отчаявшихся. По сути в этих работах художник выражал собственные лишения: во время жизни в Париже он страдал от безденежья, ему было негде жить, а иногда и нечего есть. Усугублялось его депрессивное состояние и потерей близкого друга Карлоса Касагемаса, который покончил с собой из-за несчастной любви. Картину «Старый еврей с мальчиком» можно назвать воплощением всех страданий Пикассо тех лет. Здесь торжество синих оттенков достигает апогея, художник лишь слегка разбавляет их желтым, чтобы подчеркнуть болезненную бледность кожи героев.

Истощенное голодом лицо старика и искаженные пропорции заставляют вспомнить героев картин Эль Греко. Однако за ощущением скорби и отчаяния скрывается нечто гораздо более важное: герои картины не одиноки, даже в нищете и голоде они находят силы на то, чтобы поддерживать друг друга. Во время жизни в Барселоне, часто бродя по местным трущобам, Пикассо наверняка не раз видел обнищавших евреев и сопереживал им. Возможно, поэтому он и выбрал для этой мощной работы образ именно еврейского старика. В 1990-х годах американский писатель и журналист Норман Майлер в биографической книге о Пикассо даст этой картине очень точное определение: «Кто еще мог написать настолько сильный портрет жертв концентрационных лагерей в то время, когда половина из них еще даже не родилась?»

Автор: Евгения Сидельникова.