На первый взгляд — это обычная семейная сцена. Однако сведущий зритель поймёт двойной смысл сообщения Йорданса. Например, волынка была инструментом низшего сорта и обычно вызывала отрицательные ассоциации. А пернатая шляпа матери указывает на её вздорный характер, поскольку перья в XVII веке были связаны с суетностью и тщеславием.
Такие взрослые не могут послужить хорошим примером для отпрысков, но дети старательно вторят им на своих дудочках.
Слева: Якоб Йорданс, фрагмент картины «Старики поют, молодые играют» (1638). Королевский музей изящных искусств, Антверпен
Взрослые без зазрения совести передают свои плохие привычки детям. Томно развалившаяся дама с полураскрытым декольте ждёт, пока стоящий юноша вновь наполнит ей бокал. Жаровня с углями под её ногами содержит сексуальный подтекст. Мужчина справа учит маленького сына курить, заходясь от хохота. То, что Стен высмеял в этом фрагменте себя, делает сцену ещё более комичной. Сидящий на жёрдочке попугай в левом верхнем углу намекает, что дети повторяют всё, что видят и слышат.
Слева: автопортрет Яна Стена на картине «Как старики поют, так молодая труба и играет» (1660-е). Королевская галерея Маурицхёйс, Гаага
