By using our website you accept our conditions of use of cookies to track data and create content (including advertising) based on your interest. Find out more about what data we collect and use at
here.
Манхэттен,1924 год. В Большом Центральном дворце по Легсингтон-авеню — тщательно отобранные работы Бакста,Грабаря,Григорьева,Ларионова,Машкова,Кончаловского,Кустодиева,Серебряковой и не только. Организаторы — Игорь Грабарь,Константин Сомов и Сергей Виноградов,а покупатели — Тиффани,Рахманинов,Шаляпин… Год 2021: около 100 работ из той уникальной экспозиции собраны в Музее русского импрессионизма на выставке«Другие берега. Русское искусство в Нью-Йорке. 1924». Смотрим,какие работы выбирали сами художники для представления своего творчества за рубежом.
На уникальной выставке,посвященной показу русской живописи,скульптуры и графики,прошедшему почти 100 лет назад в США, — около 100 работ из музеев России,частных коллекций и зарубежных собраний,в том числе,и из венского музея Альбертина. Рассказываем о том,какой получилась уникальная выставка русского искусства в США,и почему сегодня такое представить невозможно.
В экспозиции собраны самые громкие имена русского ХХ века: можно увидеть работы Льва Бакста,Игоря Грабаря,Бориса Григорьева,Михаила Ларионова,Ильи Машкова,Петра Кончаловского,Бориса Кустодиева,Зинаиды Серебряковой и многих других художников. Помимо живописных полотен,здесь представлены графические работы,предметы декоративно-прикладного искусства,книжные иллюстрации и архивные фотографии,свидетельствующие о беспрецедентной по своим масштабам выставке.
Представить русское искусство в США еще в 1921 году захотел Иван Трояновский — ученый и автор учебников,сделавший на книгоиздании хорошее состояние. Как человек образованный,он понимал необходимость знакомства заокеанских зрителей с искусством новой страны,а как человек дела хотел помочь своим друзьям-художникам,часто находившимся в бедственном положении,заработать на продаже работ новой публике.
На фото: оргкомитет выставки. Фёдор Захаров,Константин Сомов,Иван Сытин,Игорь Грабарь,
Иван Трояновский и Сергей Виноградов.
В оргкомитет выставки,в частности,вошли Игорь Грабарь,Константин Сомов и Сергей Виноградов. Показывать решили«не случайный очередной выставочный материал,не произведения залежавшиеся,непроданные,вернувшиеся с разных выставок обратно в мастерские художников,а произведения,достойно выражающие индивидуальность каждого,(…) характерные для него,представляющие его с лучших сторон и тем самым верно отражающие лик художественной России».
Выставка русского искусства состоялась в Нью-Йорке,в 1924 году в Большом Центральном дворце по Легсингтон-авеню,на Манхэттене,а затем отправилась на гастроли по двадцати городам Америки и Канады. Выставка-продажа была поистине грандиозной: были выставлены более тысячи работ,90 из них были куплены за серьезную по тем временам совокупную сумму — 50 тысяч долларов.
Среди покупателей были дизайнер Луис Комфорт Тиффани, бизнесмен Чарльз Крейн,Фёдор Шаляпин и Сергей Рахманинов. Всего выставку посетили 18 тысяч человек,что стало несомненным успехом,отмеченным не только воодушевленными русскими участниками,но и американской прессой.
Самое интересное о выставке русского искусства рассказала Наталья Свиридова,главный хранитель музея, участвовавшая в подготовке.
— Скажите,почему вы заинтересовались именно темой выставки русского искусства 1924 года? И почему она может быть интересна сегодняшней публике?
— Мы задумали организовать эту выставку,еще когда готовили ретроспективу Сергея Виноградова — тогда мы коснулись темы выставки 1924 года в Нью-Йорке,потому что Виноградов был одним из главных ее инициаторов и организаторов. Мы сочли,что это будет интересно для посетителей,ведь это все-таки был грандиозный проект,почти полторы тысячи предметов русского искусства было показано в Америке,причем по частной инициативе! Даже сейчас это кажется невероятно смелым и,наверное,невыполнимым. И конечно,эта экспозиция интересна профессиональному сообществу,потому что с той нью-йоркской выставкой связано множество слухов и легенд,особенно о роли Игоря Грабаря как одного из организаторов. И действительно,во время подготовки нам удалось прояснить многие неясные моменты его биографии этого периода.
— Какие работы из представленных в сегодняшней экспозиции самые запоминающиеся? Может,были неожиданные открытия и сюрпризы?
— На нью-йоркской выставке были очень разные работы,и позднее Грабарь в письмах жене рассуждал,что,возможно,стоило строже подходить к отбору(тогда было решено не показывать только крайне левых и крайне правых художников). Такая же разношерстная(в хорошем смысле) выставка получилась и у нас: какие-то работы интересны с точки зрения исторического контекста,как,например,«Старый балет» Сомова.
«Старый балет» был написан за год до выставки русского искусства в Нью-Йорке. Эта работа близка по духу многим другим романтическим работам Сомова,влюбленного в куртуазную Францию и Италию XVIII века. В основе работы — сюжет трагической любви Франчески да Римини к брату своего мужа из «Божественной комедии» Данте Алигьери. Изящная,романтичная,наполненная аллюзиями и скрытыми смыслами картина имела большой успех в Нью-Йорке и была приобретена коллекционером Альбертом Ротбартом. Сейчас она впервые экспонируется в России.
По мнению Наталья Свиридовой,«одно из лучших произведений на нашей выставке — „Виолончель“ Василия Шухаева,которую мы привезли из венской Альбертины».
Виолончель. Василий Шухаев. 1921.
— Шухаев,учившийся в Академии художеств у Дмитрия Кардовского,является одним из виднейших представителей неоклассицизма начала века в России. Строгие и совершенные линии музыкального инструмента,графичные тени,сдержанный и в то же время эмоциональный колорит этой работы выделяют ее в ряду других произведений выставки.
Очень хорош и портрет красавицы-крестьянки кисти Архипова,что отмечали и современники: «Молодую крестьянку» в черно-белом варианте репродуцировали в каталоге выставки в Нью-Йорке в 1924-м,а ведь тогда из полутора тысяч работ были напечатаны всего около сорока иллюстраций,и даже не все художники получили право представить там свои работы.
Абрам Архипов был одним из членов-учредителей Союза русских художников,созданного в 1903 году,и участвовал практически во всех выставках этого объединения. Его визитной карточкой стали портреты русских девушек-крестьянок. Обилие красного цвета,эмоциональность и витальность этих портретов неизменно привлекали публику и,конечно,для американцев яркий и оптимистичный колорит,вкупе с определенной долей экзотичности,представляли большой интерес. Так случилось и с этой работой — «Молодую крестьянку» приобрел Клуб искусств и ремесел,который затем передал полотно в Музей Дельгадо(ныне это Художественный музей Нового Орлеана).
На страже. Виктор Васнецов. 1914. Частная коллекция
Виктор Васнецов выделялся среди остальных участников выставки — он принадлежал к старшему поколению живописцев,да и круг его тем(мифы и легенды Древней Руси,эпические и фольклорные темы) не был особенно распространен и популярен. Тем не менее,в Америке работы Васнецова оказались востребованы,а суровый древнерусский воин с полотна«На страже» был использован в качестве иллюстрации в самом начале каталога американской выставки: эта иллюстрация предваряла вступительное слово американского искусствоведа и коллекционера Кристиана Бринтона.
— Васнецов,Архипов… Именитые мастера! Скажите,какие художники,менее известные широкой публике,попали на выставку в Америке и представлены в экспозиции сегодня?
— С точки зрения более искушенного зрителя,на нашей выставке особенно интересны такие художники как Николай Дормидонтов, Семен Павлов, ученики Кардовского. Это петербургские живописцы,их стилистика очень отличается от остальных мастеров,они,пожалуй,даже ближе к графике,чем к живописи. Мы долгое время не могли понять,что имел в виду Грабарь,когда писал,что он «на отдельной стене показал черных художников» — ведь такого устоявшегося выражения в искусстве нет. А потом,методом исключения,мы обнаружили,что именно этих петербургских художников он называл так за их сдержанный черно-белый колорит,аскетизм строгого рисунка.
Это целое отдельное явление,которое еще ждет своего исследователя,потому что,вероятно,это было большое эстетическое явление в русском искусстве. Почти все эти художники рано умерли,года их смерти — 1941−1942: кто-то погиб на фронте,а кто-то — в блокадном Ленинграде. Возможно,именно поэтому они до сих пор не вписаны в контекст русского искусства,а может быть,дело и в том,что они не соответствовали канонам соцреализма.
— Наталья,а что не удалось показать не выставке,хотя хотелось?
— Наша выставка имеет,в первую очередь,исторический контекст,и для нас было важно не только показать определенные работы,но и доказать,что именно они участвовали в Выставке русского искусства в Нью-Йорке. Одной из интереснейших работ,которые к нам не приехали,на мой взгляд,подарок Советского союза японскому императору.
В 1930-е годы одна из работ Кустодиева была подарена японскому императору Хирохито в честь его восхождения на престол — огромный,два с половиной метра в высоту,портрет русской красавицы должен был поспособствовать установлению дипломатических отношений. Сегодня эту работу не удалось привезти по причине коронавирусных ограничений — японские музейщики всегда лично сопровождают свои произведения на выставки в другие страны,но сейчас,к сожалению,они не смогли приехать из-за пандемии.
— Такая грандиозная выставка,как нью-йоркская,наверняка не обошлась без курьезов… . — Да,интересная история была связана с афишей выставки 1924 года,даже с обоими вариантами афиши. Изначально концепцию афиши придумал Игорь Грабарь — и она была,мягко говоря,странной. Он счел,что нужно изобразить русскую женщину,которая летит из России в Америку,поэтому вдалеке должен быть изображен Кремль,а впереди должны виднеться нью-йоркские небоскребы,а женщина при этом должна разбрасывать цветы. Афишу поручили изготовить Константину Сомову — и я предполагаю,что такую дурацкую концепцию Грабарь придумал именно для Сомова,потому что,как известно,они друг друга недолюбливали. Сомов честно попытался что-то изобразить,в качестве модели он пригласил жену Гришковского,помощника Дягилева. Она была красивой женщиной,но Сомов жаловался,что дама плохо позировала,болтала глупости и вертелась,и у него ничего не получилось(в реальности этот вариант афиши больше всего похож на иллюстрацию к гоголевскому«Вию»). Сомов честно написал,что у него вышла«редкостная гадость», и предложил взять для афиши какую-нибудь работу Кустодиева — например,«Карусель».
Извозчик(Лихач). Борис Кустодиев. 1920. Музей-квартира И. Бродского. Санкт-Петербург,Россия
В итоге за основу действительно взяли работу Кустодиева,но не «Карусель», а «Извозчика», и на афише вместо красавицы оказался мужик в тулупе,зазывающий людей. С одной стороны,первая афиша — это,конечно,неудача Сомова,а с другой — в Америке финальный вариант с извозчиком никто не понимал,публика все время спрашивала,кто же изображен на плакате и что он делает. Американцы недоумевали,кто такой извозчик,потому что,во-первых,в английском языке нет аналога этого слова,а во-вторых,к тому моменту,к началу 1920-х,в США не было конного транспорта,и никаких ассоциаций у посетителей выставки на этот счет не появлялось. Многие спрашивали: «Это,наверно,ваша городовой? Нет? Тогда русский Дед Мороз?» Тем не менее,в целом этот образ очень попадал в представления американцев о России,и эту афишу за время работы выставки даже неоднократно крали — так она полюбилась зрителям.