От Делакруа до Тернера и Стаббса: выставка в Йельском университете подчёркивает бунтарский дух романтизма
«Романтизм» — лишь одно из крупных художественных направлений в противовес Просвещению, или же феномен в изобразительном искусстве в целом? Свой анализ этого явления предлагают кураторы Художественной галереи Йельского университета. На выставке «Критика разума: романтическое искусство 1760 — 1860 годов» (The Critique of Reason: Romantic Art, 1760−1860) представлены работы Гойи, Делакруа, Стаббса, Тёрнера и других художников конца 18-го — первой половины 19 веков.
Является ли изобразительное искусство по сути своей романтичным? Василий Кандинский считал именно так. Он писал: «Смысл, содержание искусства — романтика, и мы сами виноваты в том, что ищем её в истории, рассматриваем её только как исторический феномен». По его мнению, «романтизм — глубок, красив, его содержание радостно; это кусок льда, в котором сияет огонь».
Романтический пейзаж
1911, 94.3×129 см
Возможно, конечно, Кандинский считал, что поздно родился. Будучи ключевой фигурой модернизма 20 века, он воспринимал романтическое искусство сквозь туманную дымку и лунный свет очарования. Мы можем только чувствовать его боль.
Для большинства же из нас романтизм
был интеллектуальным, политическим и эстетическим движением с конкретными историческими маркерами. Как и в случае с модернизмом, можно бесконечно обсуждать его истоки, причины и характер. Но в целом он начался в конце 18 века и достиг апогея в первой половине 19-го.
Замок Хадлейт. Этюд
1829, 122.6×167.3 см
Замечательная выставка в Художественной галерее Йельского университета с головой окунает зрителей в этот период, стремится представить романтическое искусство во всех его многочисленных аспектах. В экспозиции представлены многие величайшие художники той эпохи — от Теодора Жерико и Франсиско Гойи до Эжена Делакруа и Джона Констебля.
Джордж Стаббс, «Лев, нападающий на лошадь», 1770 год. Художественная галерея Йельского университета
Внушительная по размаху выставка (она включает около 300 объектов — картин, гравюр, скульптур, рисунков, фотографий и монет) разделена на простые секции, иллюстрирующие отдельные темы.
Один из разделов посвящён социальной и политической критике, с которой яростно выступали некоторые художники романтизма. Другие демонстрируют связь между романтизмом и ориентализмом, более личные подходы к портретной живописи, фокусируются на изображении природы, пейзажах и, конечно, на навязчивой идее всех романтиков о месте индивидуума в мире.
Кураторы выставки выдвигают убедительный общий аргумент: романтизм
не был противопоставлением Просвещению, стремясь доказать превосходство эмоций, фантазии и индивидуального чувства. Напротив, он продлил Просвещение, подчёркивая важность критики — в том числе и самокритики.
Джон Флаксман, «Сотворение небес», ок. 1790 года. Йельский центр британского искусства
Читайте также наше собственное исследование темы: «Нередко стиль романтизма путают с „романтическими“ образами в живописи и пасторальными сценами. Но в фокусе внимания творцов всех жанров конца XVIII — начала XIX в.в. от музыки до живописи — личность со всеми переживаниями и богатым внутренним миром» — «Романтизм: страстная натура"
Несмотря на то, что кураторы в основном ограничились британскими и французскими художниками, шедевров романтизма на выставке — великое множество. Целая стена отдана серии Гойи «Бедствия войны».
В этом же разделе, посвящённом социальной и политической критике, есть три скульптурные карикатуры на политиков, созданные Оноре Домье, и поразительный эпизод Ари Шеффера «Отступление армии Наполеона из России в 1812 году».
Полотно Шеффера, полное отчаяния, было создано в 1826 году — во время французской Реставрации, которая совпала с расцветом романтизма во Франции. Этот факт и сама картина прямо указывают на то, что хотя корни романтизма находятся в 18 веке, это направление в своей наиболее полной форме было, прежде всего, ответом на провал наполеоновского проекта.
Секция, посвящённая изображениям природы и представлениям о далёких краях, напоминает нам о взаимосвязи высоких чувств романтизма и рациональных исследований Просвещения. Одержимость Алжиром не принесла бы плоды Эжену Делакруа, если бы художник не побывал там и не получил собственные впечатления.
Алжирские женщины
1834, 180×229 см
Но даже в этом случае он давал волю фантазии. Живописец никогда в действительности не входил в гарем, но изобразил его обитателей с большой находчивостью и чувством.
В своей истинно романтической манере Джордж Стаббс мог изобразить нападение льва на коня (главная иллюстрация; на выставке представлены две из многих версий этого сюжета), но он дотошно изучал строение скелетов человека и животных. Его знаменитая «Зебра» была написана с реальной лошади, завезённой в Англию из Африки, но на придуманном фоне.
Картина Стаббса находится в одном зале с чудесными визуализациями диких животных — одновременно драматическими и натуралистическими работами великого Антуана-Луи Бари, — и «Извержением Везувия» Джозефа Райта, а также рядом картин Уильяма Тёрнера.
Картина Джона Мартина «Иисус Навин приказывает солнцу остановиться» с её напыщенной визуальной риторикой составляет разительный контраст очень скромному, человечному и приватному «Распятию» Делакруа, что расположено рядом.
Вернёмся к идее Кандинского о том, что романтизм
был не просто локальным историческим феноменом, но, напротив, сущностью изобразительного искусства. В его попытках познать неведомое, восславить непостижимое, романтизм
может быть просто одним из многих ярлыков, повешенных нами на вечный, универсальный импульс, который чувствовали и ремесленники Древнего Египта, и Леонардо да Винчи, и Мэтью Барни.
Выставка продлится до 26 июля.
По мотивам обзора Себастьяна Сми (The Boston Globe)
